объяснение… Знаете, что самое забавное? Эта парочка может
сейчас обитать где-нибудь в тихой провинции, в Бургундии или Оверни, где жизнь сонная и размеренная, а обыватели особым любопытством не страдают. По крайней мере, мне хотелось бы в это верить…
— Значит, все ваши, так сказать, основы только на этом и основаны? — нейтральным тоном спросил Савельев.
— Да, это было толчком. Я не буду цитировать другие источники, перейду к обобщениям, которые в свое время сделал. Подобных источников, — он похлопал ладонью по корешку одной из книг, — мною обнаружено одиннадцать. Возможно, их гораздо больше, но мне оказались доступны только эти… Все они охватывают период с триста восемьдесят девятого по семьсот шестьдесят первый год. И в разном стиле, разными выражениями описывают одну и ту же ситуацию: есть человек, наделенный способностью путешествовать по времени. Побывавший в грядущем — отчего-то все поголовно стремились в грядущее, ни разу речь не заходила о былом — неведомо каким образом и всякий раз приносивший либо загадочные предметы, которые мы сегодня опознаем безошибочно, либо некую информацию, представляющую собой точное описание будущих событий. Как именно это достигалось — неизвестно. Единожды упоминается о «самоцветной табакерке» шевалье де Беннара, единожды — о «стеклянной сфере» некоего Клауса ван Дорена, дважды — о «кругах и знаках на полу». Все остальные случаи подобных деталей лишены. Подробное их описание — собственно, своеобразное вступление к моей работе, — он положил руку на тонкую папку, лежавшую у края стола. — Та ее часть, которую способен прочитать и понять человек, не имеющий соответствующего образования…
— У вас не найдется лишнего экземпляра? — спросил Савельев деловито.
— Да бога ради… Только не показывайте одному известному нам академику, иначе и свою карьеру бесповоротно погубите — он, пожалуй что, может и вашу жизнь сломать… Вот… Ну а потом, когда появились «вспышки» и мне стало известно про Аболина, я и попытался на основе того, что мы знали о «вспышках», сделать кое-какие вычисления и предположения. Ну, дальнейшее вам, наверное, уже известно от Романа? — Хомяков, глядя куда-то сквозь него, протянул с неописуемой тоской: — Господи, мне бы хорошо оборудованную лабораторию… Работа на той стадии, что формул и вычислений теперь уже мало, пора переходить к экспериментам, только в моем нынешнем положении это абсолютно нереально… — он отошел от полок, сел за стол и долго сидел молча. Потом, глядя в сторону, чуть ли не просительным тоном осведомился: — И что же вы обо всем этом думаете?