— Безусловно, — сказал Савельев. — Особенно если учесть…
— Ваше высокоблагородие!
Пред ними стоял плотный усатый мужчина унтер-офицерского облика, одетый в белый, безукоризненно чистый медицинский халат. Это и был унтер-офицер, конечно. Специфика маскарада, так сказать. Учитывая вывеску, здешним сотрудникам и служащим полагалось изображать из себя не гатчинских саперов, а людей более мирной профессии, служителей древнегреческого бога врачевания Асклепия-Эскулапа…
— Ваше высокопревосходительство просят в наблюдательную комнату номер семь! — вытянувшись отнюдь не по-медицински, доложил унтер.
— Пойдемте, — кивнул Стахеев поручику и быстро направился в здание.
Поручик заторопился следом. «Карет» в московском отделении не имелось, в этом не видели смысла, а вот наблюдательные устройства были. Седьмая комната как раз и занималась круглосуточным наблюдением за господином по фамилии Липунов…
Инженер — без белого халата, в обычном цивильном платье — отрапортовал с явной радостью человека, после долгого безделья получившего какой-то результат:
— Господин подполковник, они отправились в былое, все трое. Как и в прошлый раз, прямо из гостиной…
— Покажите, — сказал Стахеев. — Поручик этого зрелища еще не видел…
Едва они уселись, вспыхнул экран. У аболинских ворот стояла обыкновенная извозчичья коляска, и Липунов как раз, элегантным жестом вытянув руку, помогал сойти своей очаровательной спутнице. Калитка распахнута, Аболин уже стоит перед ней со столь радостным видом, будто имеет место быть самое счастливое событие в его жизни. С несомненным куртуазным навыком поцеловал ручку даме, извозчик отъехал, и все трое прошли в дом, свернули в небольшую запущенную гостиную, без единого слова встали посередине, вплотную друг к другу. Инженер моментально повернул изображение так, чтобы можно было видеть их лица, торопливо пояснил:
— Обратите внимание на аболинские манипуляции, это интересно…
Они уставились во все глаза. В руках у Аболина была какая-то золотистая штучка, похожая на вытянутое в длину яйцо, и он, держа ее перед грудью, двигал обеими руками, производя какие-то странные манипуляции — но суть их нельзя было понять, даже глядя с близкого расстояния. Вокруг стоящих поднялось кольцо бледно-синего света, моментально выросшее в купол, скрывший троицу — и когда он буквально через пару секунд растаял, гостиная оказалась пуста, как будто никого в ней только что и не было.
— Четверть часа назад произошло, — сказал инженер.
— Вот она! — воскликнул поручик. — «Драгоценная табакерка»!
— Что-то на табакерку это не особенно и похоже… — пожал плечами инженер.