Она огляделась: долго еще идти? В Лондоне стоял жуткий холод. С неба, тяжелого, словно могильная плита, летели хлопья серого снега. Ледяной ветер пробирал до костей. В потоке машин, заполонивших дорогу, плыли двухэтажные автобусы и старомодные черные такси; по тротуарам брели хмурые пешеходы, их дыхание клубилось облачками пара.
В небе кружили семь соколов: прислужники Деверо высматривали Холли и ее ковен. Девушка заметила их первой, еще у вокзала «Виктория». Птицы сидели на фонарях, устремляя сверкающие бусинки глаз на каждого, кто проходил мимо.
В Париже верховная жрица Материнского ковена наложила на отряд Холли заклятие невидимости, чтобы скрыть их от Деверо, а значит — и от всего Верховного ковена. Проверять, хорошо ли действует защита, никто не собирался. Холли со спутниками поскорее спрятались в здании вокзала, на метро доехали до Эссекс-сквер, но соколы как-то почувствовали ведьм и следовали за ними.
Не было и четырех пополудни, а вывески и фонари уже горели. В их свете крылья птиц отбрасывали зловещие тени. Зимой в Лондоне смеркалось рано, миром властвовала ночь. Незаметные среди темных зонтов, соколы спускались ниже, высматривали. Простые горожане их не замечали — видеть птиц могли только те, кто жил в мире колдовства. Пока что соколы не сумели обнаружить свою добычу.
Нужно было торопиться. За Холли и Амандой шли остатки их ковена: Томми Нагаи, Сильвана Бофрер и Кари Хардвик. Кари следовала за ведьмами с большой неохотой. Они с Жеро когда-то любили друг друга.
Холли вздохнула. Она бросила Жеро в школьном спортзале, когда его отец и брат вызвали Черный огонь. Кари так и не простила ее за это. Жеро долго считали погибшим. Члены его ковена присоединились к Холли. Из них выжила лишь Кари, но и она хотела уйти.
Кари отправилась с ними в Лондон только из предосторожности. В Материнском ковене предупредили, что колдуны убьют ее или возьмут в заложницы, а с Холли девушка была в относительной безопасности. Она хотела одного — вернуться в Сиэтл и, как Николь Андерсон, забыть, что в мире есть колдовство.
А еще с ними отправилась в путь Саша Деверо, мать Илая и Жеро. Эта милая зеленоглазая женщина с рыжими волосами очень просила взять ее с собой. Она хотела спасти любимого младшего сына, убедить его, чтобы он оставил служение Рогатому Богу и Тьме. Саша так надеялась, что ей это удастся!
Холли тоже надеялась на удачу. Она пообещала Материнскому ковену — и Аманде — спасти Николь.
«Не представляю, как мы ее выручим, но сначала — она, а потом — Жеро, — думала молодая ведьма. — Только бы не нарушить обещание».