Егор вдруг совершенно явственно ощутил под ладонями гладкую кожу начальницы планового отдела. На цвет – белая-белая, а под пальцами – как шелк. Просто Снежная Королева.
Даже бедра такие же гладкие и белые, особенно с внутренней стороны. И без каких-либо следов целлюлита.
И груди красивые, крепкие, как на рекламах косметических клиник. Баба Маша, правда, чего-то там говорила про силикон, но Греков не верил. Просто тетки, пусть и старые, не в состоянии простить другим теткам красоту.
Егор даже глаза прикрыл, представив, как Валентина, выйдя из душа, разом скидывает с себя длинный полупрозрачный палантин – Егор привез его из Парижа. Нет, определенно надо к ней сегодня ночью заехать.
Тут, правда, есть маленькая загвоздка: Валентина – дама эмансипированная и самодостаточная. А потому встретиться им сегодня или не встретиться, решать будет именно она. Так же, как и все остальное в их не столь уж и коротких отношениях. Полгода как перешли на «ты». И практически столько же – как стали проводить вместе одну-две ночи в неделю.
Но вот ведь закавыка: даже про себя он называет ее не Валя, Валенька, Валюха, а Валентина. Ее иначе никто и не зовет. Только все с отчеством – Валентина Алексеевна. А он, как особо приближенный, отчество опускает.
Вот и назвался главный итог прошедшего года.
Валентина.
Его Снежная Королева.
Первая жена ушла почти десять лет назад, решив, что с инженером-ракетчиком она уже появляющихся новых праздников жизни точно не вкусит – зарплата не та. Сама-то ушла в бизнес одна из первых. И, по неподтвержденным слухам, до сих пор заведует палаткой с «колониальными» товарами на привокзальной площади их маленького городка.
Ушла она тогда не только в бизнес, но и к небезызвестному Степану, местному «авторитету». Он за ней со школы ухлестывал, но со своими восемью классами не выдержал конкуренции с блестящим выпускником физтеха. А вот теперь, когда завод вместо ракет стал выпускать кастрюли, взял, стало быть, реванш.
Ладно, чего старое вспоминать.
К тому же Женька ушла не только из-за желания лучшей жизни. Просто их сын Алеша с рождения болен гемофилией. Той же болезнью, что и последний цесаревич. И пока Союз не развалился, худо-бедно лекарства из Москвы приходили.
Потом же их можно было только покупать. Причем за деньги, которые в принципе нельзя заработать инженеру в городке, где главное предприятие – ракетный завод.
Ну да бог с ней, с Женькой. Егор любил ее, несмотря на взрывной – а нередко просто невыносимый – характер. И после ее ухода не раздумывая подался из города. Не хотел встречаться на улицах, не хотел слышать пересуды – все же всех здесь знали.