— Нет, — снова протестующе воскликнула она. — Нет! Ты просто пытаешься запугать меня!
— О Боже! С какой целью? Думаешь, я настолько нуждаюсь в женщине, что заставлю тебя спать со мной насильно? Не будь ребенком, Имоджен, — опять съязвил он. — В данный момент меня волнует совсем не секс, а возможное обвинение в мошенничестве.
Имоджен привычно закусила нижнюю губу, затем медленно спросила:
— Ты действительно так считаешь? Действительно считаешь, что Фил подозревает нас? — Имоджен содрогнулась, в глазах мелькнул страх. — Но ведь нас не смогут посадить в тюрьму, Даг? Я хочу сказать, как будто мы…
— Как будто — что? Как будто мы сделали что-то плохое, сговорившись лишить Фила наследства? Сомневаюсь, что суд проявит пони мание и снисходительность. — Даг бросил на нее сумрачный взгляд. — Разумеется, если ты предпочитаешь пренебречь моим советом и рискнуть…
— Нет, — быстро вставила Имоджен, чувствуя, как страх все сильнее проникает в душу.
— Сложившаяся ситуация нравится мне не больше, чем тебе, — заверил ее Даг. — Я согласился жениться на тебе, Имоджен, а не спать с тобой. Можешь мне поверить, если бы существо вал способ отделаться от Фила, не подливая масла в огонь его подозрений, я бы так и поступил.
Значит, Даг не хочет спать с ней, делить с ней постель? Поняв, что сие известие не принесло ей ожидаемой радости, Имоджен нахмурилась.
Эти неуловимые, ускользающие чувства переполнявшие ее, — были ли они действительно разочарованием, обидой и болью от отказа? Конечно нет!
Имоджен молча огляделась. Впервые она переступила порог спальни, которую занимал Даг.
— Ну как, эта комната кажется тебе подходящей. Или ты предпочитаешь свою?
Она пожала плечами, давая понять, что ей все равно. И повернулась, намереваясь уйти. Но Даг, поймав ее за руку, остановил и пробор мотал:
— Скажи спасибо, что апартаменты Фила находятся в другой стороне дома. Иначе он наверняка отмечал бы каждый доносящийся из нашей спальни звук… или же его отсутствие.
Заметив появившееся на ее лице выражение отвращения, он скептически ухмыльнулся.
— Уверяю тебя, это ничто по сравнению с той грязью, что может быть вылита на нас в суде…
Они стояли посредине просторной комнаты, в которой главенствовала огромная кровать с белоснежным покрывалом. Наверное, эта спальня вполне могла стать уютным гнездышком для какой-нибудь женщины, местом, где та впервые познала любовь и ласку мужчины. Но этой женщиной никак не могла быть она, Имоджен. Пытаясь скрыть вдруг нахлынувшее на нее чувство острой тоски, она закусила нижнюю губу.
Имоджен боялась, в первый раз в жизни по-настоящему боялась. И вовсе не Дага, как не претила ей перспектива делить с ним спальню… и постель тоже. Нет, она боялась опасности, о которой он с такой безжалостной откровенностью предупреждал ее.