— Все прекрасно, Дороти. Ничего не случилось.
Лиззи поднялась с пола, уселась на стул и еще раз повторила:
— Все прекрасно.
Дороти не удовлетворил подобный ответ. Она села на второй стул напротив Лиззи, взгромоздила локти на стол и подперла кулаками голову.
— Давай, сестренка, рассказывай. Неужели на обеде у графини вам предложили покурить травку?
Лиззи недоуменно посмотрела на нее.
— Почему травку?
— А чем иным объяснить твое возбуждение? Ты бы видела себя со стороны. Ты же электрические разряды испускаешь.
— Не выдумывай ерунды. Просто мы с Филом… — Лиззи не договорила.
Но Дороти была так заинтригована, что любым способом хотела все до конца выпытать.
— И что вы с Филом? У вас что-то было? — волнуясь, спросила Дороти.
Хитро взглянув на подругу, Лиззи ответила:
— Да, было. Но не то, что ты думаешь. Мы с ним целовались.
Дороти чуть не расхохоталась. Они целовались. Святая наивность! Но она даже не улыбнулась. Знала, что этим обидит девочку, для которой пока поцелуй — священное действо. Поэтому просто спросила:
— Ну и как?
— О, Дороти, это замечательно, — закатила глаза Лиззи, а потом быстро заговорила, словно боялась, что Дороти ее остановит: — Нет, ты не думай, мы и раньше с Филом целовались. Но как-то не по-настоящему, что ли. А сегодня… Сегодня все было по-другому. Мне казалось, что небо падает на землю, что город вокруг рушится, что трясется земля. Понимаешь?
— Понимаю, девочка. Просто ты становишься взрослой.
Четырехэтажная больница Хидасса, расположенная в районе Парка Гамильтона, была построена в стиле позднего неоклассицизма и ничем не отличалась от окружающих его зданий. Приткнувшись между жилым домом и офисом фирмы по продаже компьютеров, здание больницы не представляло собой ничего интересного. Только медная табличка у входа сообщала, что за заведение здесь расположено. Но такое впечатление больница создавала только снаружи. На самом деле, оснащенная ультрасовременной техникой и новейшим медицинским оборудованием, она входила в пятерку лучших клиник Нью-Йорка. Специалисты, работающие в больнице Хидасса, творили чудеса, и попасть сюда на лечение считалось большой удачей.
Вот уже два года Лиззи здесь работала. Устроиться в больницу ей, не имеющей никакого опыта, помогла Дороти.
Еще дома, в Стронгсвилле, Лиззи окончила курсы медицинских сестер, и на вопрос Дороти, чем бы она хотела заниматься в Нью-Йорке, Лиззи тогда, два года назад, не раздумывая, ответила:
— Работать в больнице медсестрой.
В те дни Дороти как раз занималась квартирой врача из больницы Хидасса, сорокапятилетнего увальня, весом под сто килограммов, недавно женившегося на двадцатисемилетней красавице. Для молодой жены, которая, по сведениям вездесущих сплетниц, не так давно прогуливалась по ночным улицам в поисках клиентов, осчастливленный доктор затеял полную реконструкцию своей холостяцкой квартиры и для этой цели не поскупился нанять дорогого дизайнера по интерьеру.