— Зато дрянь всякую глушит, — буркнул мажонок. — Слышь, девка, скажи ему, чтобы что попало в рот не тянул! Мать всю ночь от тебя к нему бегала…
Я вопросительно глянула на Сигурда.
— Мы у мистрис Рэгмэн, — пояснил он. — Они с Эгмонтом учились на одном курсе. Она лекарка, тебя с того света вытащила. Ты, по-честному, совсем неживая была…
— Помню, — хмуро согласилась я, отдавая Сигурду чашку. В животе было тепло и уютно, голова, кажется, тоже немного успокоилась. Если ею не двигать, так и вовсе не болит.
— Вот, держи. — Пацаненок протянул мне небольшой флакончик. — Выпьешь все, маленькими глотками.
— Гадость? — настороженно спросила я, рассматривая флакон. Некстати вспомнилась Полин и ее декокты.
Мажонок ухмыльнулся.
— Гадость, гадость, — заверил он. — Пей давай, мне флакон нужен.
Я осторожно сделала глоток. Ну да, неприятно, это вам не молоко. А куда денешься? Раз, два, три… теперь немножко, совсем на донышке…
— Долго спать буду? — наугад спросила я, возвращая флакон.
— До вечера, — спокойно ответил пацан. — Часов до семи.
Я кивнула и соскользнула в лежачее положение. Заботливый оборотень укрыл меня одеялом. Тепло-то как… волнами накатывала блаженная сонная слабость, и я закрыла глаза, позволяя зелью взять над собой верх.
Засыпая, я слышала, как Сигурд, ступая почти неслышно, вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь.
— Пошли, — нарушил молчание малец. — Поесть надо. Мы хоть здоровые, но нам тоже жрать надо. У меня еще картошка неполотая стоит.
Сигурд кивнул. Огород он обследовал досконально и пришел к выводу, что хозяйка в доме правильная. В огороде все было сделано по уму. И капуста крепенькая, и огурчиков аж целых две гряды. Была там морковка, был горох, было и целое поле картошки. Оборотень отлично знал, какие силы требуется приложить, чтобы огород выглядел таким ухоженным. Мать часто любила повторять, что земля — тоже женщина и оттого требует любви, заботы, ласки и внимания. И потому сейчас, когда Артур упомянул о прополке картошки, Сигурд подумал, что малец один не справится. По-хорошему надо отплатить хозяйке добром за добро. К тому же, насколько он помнил, во дворе лежала целая груда дров, которые надлежало сначала переколоть, а после сложить в поленницу. Это уж точно не женская работа.
На кухне они действовали как-то слаженно. Артур достал из печки чугунок с супом. Чугунок был добрый: ведро не ведро, но что-то около того. Сигурд нарезал хлеб. Малец перехватил голодный взгляд оборотня и зачерпнул со дна, где была самая гуща. Потом слазил в подпол и подал Сигурду миску холодной картошки, другую — с солеными огурчиками и небольшой, но увесистый шматок сала.