— Передайте мою благодарность конунгу, Эрик, — еще суше и официальнее ответил Эгмонт. Он был совершенно невозмутим — можно подумать, каждый день сороки разговаривают!
— Непременно, — кивнула птица, а через мгновение в ней что-то неуловимо изменилось. Застрекотав, она взлетела и скрылась среди деревьев.
— Что это было, Эгмонт? — не утерпела я.
— Сеанс магической связи. Это, адептка Ясица…
— Знаю-знаю, — закончила я, — на пятом курсе.
Повисло молчание. Я ждала, когда маг и волкодлак зададут вопрос: о какой такой Тьме говорил аррский некромант? И тогда мне придется рассказывать о том, что следит за мной, о том, что чуть не догнало нас с Полин… Так это из-за меня мы все в опасности?
Тогда нужно рассказать, конечно. Но до чего же не хочется, о боги! Можно хотя бы не сейчас, а? Вечером, на привале… то есть в эльфийском дворце?
— Ладно, — нарушил тишину Сигурд. Почему-то он прятал глаза. Я глянула на Эгмонта — то же самое. — Пойдем, что ли. Еще немного осталось.
7
В дверь стучали, и, похоже, достаточно давно. Эрик Веллен открыл глаза и потратил несколько секунд на то, чтобы приноровиться к человеческому зрению. За это время он узнал о себе много чего интересного — Сим отличался любовью к точным формулировкам, особенно когда поблизости не было конунга.
Некромант бросил взгляд на дотлевающую кучку, в которой никто не узнал бы отличный амулет-преобразователь (двенадцать золотых; полторы недели…), но тут раздался жалобный треск: стул не выдержал. Дверь распахнулась, и в комнату влетел разъяренный кошкодлак. Для его праведного гнева тут было слишком мало места, поэтому Сим нарезал несколько кругов, рыкнул на портрет Ансегизела Мудрейшего и, сжав кулаки, сквозь зубы процедил:
— Придворный маг аррского конунга! И долго ты собираешься сидеть здесь и пялиться в огонь? Я… я долблюсь сюда уже полтора часа, все дятлы обзавидуются! Мрыс эт веллер! Я же не птицедлак, в конце концов!
«Полторы минуты», — привычно перевел Эрик.
— Конунг меня звала?
— Нет! Это я развлекаюсь! Соскучился, понимаешь! — Тут взгляд Сима упал на оплавленную массу в жаровне, и тон его изменился. — Ты что, колдуешь втихомолку?
— Нет, — язвительно сказал Эрик. Он страшно устал, и Сим начинал его раздражать. — Я закрылся на стул, чтобы в одиночестве полюбоваться на Ансегизела Мудрейшего.
Кошкодлак с сомнением осмотрел портрет.
— Ага, как же… — Он опять глянул на жаровню. — А ты вообще… Ладно, понял, это твое дело! Но конунг хотя бы знает?
— Тебя это не касается, — отрезал некромант. «И конунга тоже», — подумал он, но говорить не стал.