В этот момент я поняла, почему Эгмонт так редко бывает у родственников.
Впрочем, сам Луи был совершенно нормальным ребенком. Правая пряжка болталась буквально на одной нити, чулки на коленках были выпачканы в травяной зелени, а на курточке не хватало пуговицы — третьей сверху.
На старшего брата, кстати, Луи совершенно не походил.
— Эгмонт! — Он аж подпрыгивал на месте от радости. — Ну идемте скорее в замок! Я должен поскорее… э-э… cette… — Наставник смотрел выжидающе, и Луи быстро нашелся: — Доставить матушке эту радостную весть! А у нас такие новости! Ты вне закона, да? А Аннелизе замуж выдают! А Курт на войну собрался, только войны пока нет, но это ничего, правда?
Он сделал паузу, чтобы набрать воздуха, и продолжил в том же темпе:
— А у Матильды опять щенки! Пока такие вот. — Он показал в воздухе размеры. — Все рыженькие, а один черненький, и над глазами такие пятна желтые! Девчонки говорят, мне не дадут, а отец говорит, что я почти совсем уже взрослый, так что посмотрим! Эгмонт, а ты надолго? А ты меня с собой в Академию заберешь? Эгмонт, ну пожалуйста! Ну ты же обещал!
Я окончательно запуталась, кого выдают замуж, а у кого уже есть щенки, и при чем здесь волкодлаки, и кому что должны дать. Только десятью шагами позже до меня дошло, что Матильда, скорее всего, не имеет отношения к оборотням. Все-таки у братьев имелось кое-что общее — например, способность вцепляться в собеседника не хуже аль-буянских бычьих псов.
А интересная, должно быть, у Эгмонта матушка!
Но тут Эгмонт выдал такое, что мне разом стало не до матушек и не до собак.
— А вот это, Луи, — сказал он, легко перекрыв поток новостей, — мои друзья, Яльга Ясица и Сигурд дель Арден. Сигурд — волкодлак, он из Арры. А Яльга — моя ученица, будущий боевой маг. Кстати, она тоже очень любит собак. Только говори с ней но-лыкоморски.
«Вот мрыс!» — успела подумать я.
То ли оборотень в здешних краях — наискучнейшая обыденность, то ли аррские волки не интересовали будущего барона Хенгерна, но мальчик не обратил на Сигурда почти никакого внимания. Зато на меня он смотрел будто на ожившее изваяние князюшки.
Вот тут-то и проявилось незаметное прежде фамильное сходство. Совершенно эгмонтовскими движениями Луи выпрямился, расправил плечи, незаметно одернул курточку и, невольно копируя интонации старшего брата, произнес очень светским тоном:
— А какую охоту предпочитает фрой… госпожа Ясица? Я, к примеру, очень люблю псовую.
По глазам было видно, что ему куда интереснее было спросить про боевую магию, но Рихтеры, пускай они даже Хенгерны, по сути совершенно одинаковы. Они прекрасно помнят, что такое долг и этикет.