На мой взгляд, это «туда» ничем не отличалось от любого другого. Но возражать я как-то не рискнула. Если Эгмонту хочется верить, что он держит ситуацию под контролем, лучше ему в этом не мешать. В любом случае лучше идти, чем топтаться на месте.
Главное, чтобы на первой же поляне нас не поджидал ковенский отряд. А на этот случай у нас есть очень злой Рихтер, так что еще не факт, кому придется хуже…
Какое-то время Эгмонт вел нас в неизвестность — шарик молчал, не реагируя на потряхивание и подергивание. Но потом Сигурду это надоело, и он сменил облик.
— Дайте-ка я пройду, — рыкнул он. — Этак мы всю одежу на кустах оставим.
Эгмонт молча посторонился, пропуская его вперед.
3
Чем дальше, тем гуще становился лес. Под конец мы уже продирались через густой кустарник, переплетенный с буреломом; я порвала рубашку, чуть не оставила косу на особенно колючей ветке и едва не снесла огромную паутину, заботливо растянутую между двумя дуплистыми вязами. Ее почти не было видно — только капли дождя, повисшие на тонких полупрозрачных нитях.
Здесь было холодно. Влажно. Неуютно. Под ногами скользила мокрая трава, из которой то там, то здесь поднимались высокие стебли папоротника, — хвала богам, зацветать он не собирался, Литов день давным-давно миновал. Белок я не заметила, из птиц слышала только ворон, а ветви смыкались так плотно, что почти закрывали небосвод. Кажется, снова собирался дождь, вдобавок начинало смеркаться. Заночевать здесь, под деревьями, было просто невозможно: на то имелся ряд причин — и бытовых, и магических. Я вообще не слишком любила леса, предпочитая степи и пустоши, а уж в этой чащобе не прижился бы, наверное, даже правильный эльф.
Сигурд, легко скользивший впереди — прежде мне казалось банальным сравнивать волка с «серой тенью», — остановился и принюхался. Мы с Эгмонтом тоже невольно остановились. Маг, тихо шипя что-то под нос, собирал с куртки паутину.
— Долго еще, Сигри? — отрывисто спросил он.
— Нет, не очень, — рыкнул волкодлак. Даже он выглядел настороженным — значит, не я одна слышала, что этот лес нам не рад. — Вперед!
Я осторожно отвела в сторону тонкую ветвь дикой малины. Как назло, в голове крутились абзацы из учебника бестиологии, а там черным по белому было прописано, насколько уютно чувствуют себя в таком лесу самые разнообразные твари. Василиска мы могли не опасаться — он большой, ему здесь будет даже хуже, чем нам, — зато прочая нежить легко восполняла эту недостачу.
— Вот и в прошлый раз мне здесь не понравилось, — сквозь зубы выговорил Эгмонт.
Сигурд внезапно остановился и сел, обвив лапы хвостом. Вид у него стал едва ли не растерянным, и я почувствовала, как сердце с тихим еканьем проваливается в сапоги. Если мы тут заблудились… мне немедленно представились три печальных призрака, с завыванием бродящие по этим краям. Стало совсем нехорошо.