Ее взгляд и тонкая ленточка сжатых губ бросали регистраторш в дрожь.
У входа в барак сходящие встречаются с выходящими девушками: слева — выходящие одеваются в лагерную одежду, выдаваемую им из валяющихся на полу куч старой одежды, а справа — входящие, раздеваются и подходят к столу для оформления.
Вдоль стен стоят кальфакторши с дубинками в руках. Их глаза выражают беспощадность и готовность к убийству.
Выходящим стыдно смотреть в глаза входящим, и они опускают глаза к своим деревянным ботинкам. Стук деревянных подошв о пол страшен.
Вот они где, те деревянные ботинки, сделанные в мастерских! Своими руками они приготовили их для себя…
Странный запах издает передник. Передник старый, поношенный, порванный. Кто знает, сколько девушек прошагали в нем в отдельно стоящий барак, откуда их тела отправляют в газовые камеры, а передник вновь возвращается в барак обслуживания.
Она стоит голая. Медальон! Куда спрятать медальон?.. Она зажала его в кулак. А может, спрятать его в кучу одежды?.. Ее глаза блуждают по плащу. А может, сунуть в карман плаща?.. В кармане плаща его найдут рабочие на распорке одежды.
Девушки ранее вошедшей группы уже выходят из барака. Их одежда осталась в общей куче. Где же она спрячет медальон?..
Ряд двинулся вперед. Девушки вошедшей группы уже выстраиваются около стола. Тишина. Глаза кальфакторш, нагоняющие страх и ужас, задерживаются на отстающих у куч с одеждой. Что ей сделать с медальоном?.. Вот Феля уже подошла к столу; Даниэла быстро настигла ее и встала сзади, в ряду за нею.
А медальон зажат в кулаке.
Регистраторши записывают все подробно.
— Болела ли?
— Какой болезнью?
— Кто в семье болел?
— Замужем?
— Холостая?
— Половые сношения с мужчиной?
Ряд продвигается вперед. У специального столика одна из регистраторш быстро выкалывает каждой порядковый номер синей тушью между грудей, тут же другая прижимает электрическую печать над номером со словами «Фельд хурэ»[3].
У последнего стола, за которым сидела врач лагеря, окончательно определялась судьба каждой девушки. Там решался вопрос, куда направят ее, в какую часть лагеря — в рабочие бригады или в группы «радости».
Даниэла задержалась у последнего стола. Лагерный врач вглядывалась в красивый стройный стан Даниэлы… Ее взгляд уперся в сжатый кулак Даниэлы.
— Ты родилась с таким дефектом руки, у тебя от рождения сжат кулак? — спросила врач.
В мозгу Даниэлы мелькнуло: «В гетто при отборе людей в этап калеки были обречены на смерть». Она быстро переложила медальон из руки в руку и показала: вот, она умеет открывать кулак!