— Сударь, мне придется начать издалека, образно говоря, от Адама. Некоторое время назад я служил в Н…ском полку, в том самом полку, где служил ваш покойный родитель.
— Что с того? — пожал плечами князь. — Вы же не воспоминаниями о моем папаше пришли поделиться?
— Как знать! В некотором роде и воспоминаниями, только не моими. Я в этом полку служил писарем…
— Стало быть, вы в боях с пером и чернильницей себе ногу-то покалечили? — перебил собеседника Верховский, но тот только качнул головой, и на губах его появилась улыбка, которая не предвещала Евгению ничего хорошего.
— Папашу вашего я не застал. Моя скромная служба протекала уже после того, как он вышел в отставку. Должность моя требует аккуратности и усердия в ведении документов. Причем не только в их написании, но также и хранении. В моем ведении находились разного рода записи, многие из которых относились к весьма отдаленным временам.
Евгений слушал рассеянно. Что такого можно было отыскать в старых документах полка? Некие папашины беспутства, так велико ли дело? Осквернение офицерской чести? Быльем поросло!
— Так я продолжу, — глотнув коньку, произнес Ростислав Еремеевич. — В архиве полка нашел я как-то запыленные записки полкового лекаря и от скуки давай их листать. Доктор происходил из немцев и записи свои вел аккуратно. Когда кто напился вусмерть и насилу откачал, кому аппендикс срочно вырезать пришлось, ребеночка принимать от супруги полкового командира, молодой поручик упал, да так сильно зашибся, что глаз повредил…
— Какого черта я выслушиваю все это! — вскричал Евгений, который уже начал выходить из себя.
Но Христианов, казалось, даже и не обратил внимания на его эмоции.
— И вот читаю я любопытнейшую запись доктора, просто анекдот какой-то, если бы не печальные последствия. Кобыла горячая не подпускала к себе наездника, пьян был. Животное оказалось высокоморальное, запаха алкогольного та лошадь не переносила! Он и так и эдак, а она извернулась да как ударит его копытом подкованным, да в самое что ни на есть важное для мужеского полу место, он и упал без чувств!
— Да, не повезло бедняге! — усмехнулся Евгений, — после такого удара можно и кастратом сделаться.
— Вы удивительно прозорливы. Именно описанием этой малоприятной процедуры и были заполнены следующие страницы. Несчастному пришлось отъять его мужеское естество, потому как от органа осталось одно сплошное месиво. Хотя я не силен в медицинских терминах, но суть описания и выводы лекаря оказались для пострадавшего чрезвычайно печальными. Абсолютная невозможность иметь потомство.