.
Итак, реальное, фактическое осуществление московской верховной юрисдикции в Новгородской земле, формально вытекавшее из условий Коростынского мира, — вот, по оценке современников, основной смысл «похода миром» и Городищенского стояния. С этой оценкой нельзя не согласиться[27].
Новгородская господа сделала еще одну попытку спасти своих лидеров. 31 марта 1476 г. в Москву прибыл архиепископ Феофил в сопровождении трех посадников и «мнози с инии от житьих людей» «бити челом о тех же пойманных». На следующий день депутация была на обеде у великого князя, а спустя шесть дней новгородцам был дан «пир отпускной». Пришлось уехать ни с чем: «тех пойманных не отпустил князь великий ни единого»>13. Наказанию бояр, обвиненных в уголовных и политических преступлениях, великий князь придавал принципиальное значение. Суд и управа над новгородскими подданными из декларации перерастали в реальность.
23 февраля 1477 г. «прииде из Новгорода к великому князю посадник Захарья Овинов за приставом великого князя, со многими новгородци, иным отвечивати, коих обидел, а на иных искати». Московский летописец счел нужным сопроводить это известие комментарием: «Того не бывало от начала, как и земля их стала, и как великыи князи учали быти от Рюрика на Киеве и на Володимере и до сего великого князя Ивана Васильевича, но сеи в то приведе их»>14.
Действительно, если суд великого князя над новгородскими посадниками на Городище был неслыханной в новгородской истории мерой, то вызов посадников за приставами великого князя на суд в Москву означал полный разрыв со старой политической традицией, упорно подчеркивавшейся новгородцами в договорах с великими князьями на протяжении более двухсот лет. Это — реализация нового положения вещей, фактического включения Новгородской земли в состав Русского государства.
В то же «говение», т.е. в период до начала апреля 1477 г., «приидоша иные посадницы и мнози жития новгородцы, и поселяне, и черницы, и вдовы, и вси приобижении, многое их множество, о обидах искати и отвечивати». Холодной бесснежной зимой 1477 г. («того же году зима бысть вельми студена и безснежна… сия же осень суха была и студена… снегу не бывало… на пядь не бывало его во всю зиму сию»>15) в столицу Русского государства потянулось волей и неволей на суд и управу великого князя множество жителей Новгородской земли. Вызов новгородцев на суд в Москву приобретал тем самым массовый характер и перерастал в постоянно действующий судебно-административный институт, полностью порывавший со старой традицией.