— Давно ты стала адвокатом Мэй? — спросил Югата, когда молчание затянулось неприлично долго.
— Полгода назад. Но я не совсем адвокат. Скорее нянька, — Мошидзука тепло улыбнулась, как будто речь шла о чем-то забавном. — Её дед попросил меня присмотреть за ней. Говорит, что Мэй и так доставила достаточно неприятностей семье, пора браться за ум.
— Понятно…
И снова тишина. Такая неловкость часто бывает, когда люди встречаются после долгой разлуки — когда не знаешь, что сказать, а в голове вертится множество вопросов. Адвокат скрестил пальцы, изредка поглядывая на девушку. Югата чувствовал, что она тоже смотрит на него и ждет, что он первый затронет болезненную тему. Но парень молчал.
— Послушай, я тогда была не права, — осознав, что инициативы от него не дождешься, начала Мошидзука. — Не стоило мне уезжать.
— Но ведь такой шанс выпадает раз в жизни! — ответил он ей теми словами, что сказала она несколько лет назад. — Давай не будем ворошить прошлое.
— Ты сердишься на меня?
— Нет, — честно ответил он. — Поначалу сердился, а потом подумал, что ты, наверное, поступила правильно.
— Правда? Ты серьезно так думаешь? — девушка больше не прятала взгляд. Она смотрела прямо на него, и какая-то бесшабашная искорка зажглась в ее глазах. — Тогда давай начнем все с начала.
И прежде чем Югата успел ее остановить, крепко поцеловала его в губы.
— Как думаешь, он обиделся? — спросила я смотрителя, неторопливо бредя рядом с ним по дорожке. За вспышку гнева было стыдно: все-таки, адвокат обо мне заботился. А я поступила глупо, когда решила, что мое мнение не учитывают. И как только додумалась такое ляпнуть? Если бы не мое желание раскрыть здешние тайны, парень рассказал бы отцу всю правду об особняке, и меня не выпустили бы из дома. Но вместо этого он подвергает опасности свою жизнь, а я веду себя как избалованная девчонка!
Я пнула попавшийся под ногу камешек, и тот вприпрыжку укатился к кустам. Теперь я злилась на саму себя.
— Не переживай, он забудет о вашей ссоре через пару часов. Югата не умеет подолгу сердиться. Разве я не прав? — попытался успокоить меня Кагэ. Как ни странно, он не подшучивал над опасениями адвоката, и к его просьбе отнесся весьма серьезно, внимательно следя за каждым моим шагом.
— Прав, — согласилась я, но не удержалась от возмущения. — А ты тоже хорош! Зачем было его дразнить? Югата знает правила нашей семьи, поэтому ему не нравится, когда меня обнимают.
По правде говоря, мне и самой было не по себе от частых прикосновений смотрителя. Пусть он вызывал у меня самые дружественные чувства, однако нормы поведения, которые двадцать с лишним лет фамилия вбивала мне в голову, не просто забыть. Может, пора разобраться с этим вопросом?