Айсберг прямо по курсу, — ответил Флит.
Благодарю вас, — голос в трубке был на редкость бесстрастным и вежливым. Больше ничего сказано не было.
В течение последующих 37 секунд Флит и Ли молча наблюдали приближение ледяной махины. Вот они уже почти над ней, а судно все не сворачивает. Айсберг, влажный и сверкающий, значительно возвышался над палубой бака, и оба впередсмотрящих приготовились к толчку. Но, словно по мановению волшебной палочки, нос лайнера вдруг покатился влево. За секунду до, казалось бы, неминуемого столкновения форштевень «Титаника» прошел мимо айсберга, который затем плавно проплыл вдоль правого борта. Флит с облегчением подумал, что лайнер избежал смертельной опасности.
В те же самые минуты рулевой Джордж Томас Роу нес вахту на кормовом мостике. И для него это была самая обычная ночь — всего лишь океан, звезды, пронизывающий холод. Шагая по палубе, Роу заметил «усы вокруг лампы» — так он и его товарищи называли мельчайшие ледяные «пылинки» — частицы льда в воздухе, создающие ночью радужный ореол вокруг палубных светильников.
Внезапно он почувствовал, что в ритмичный шум работающих двигателей вкрался какой-то звук, словно судно не очень аккуратно подошло к причальной стенке. Он посмотрел вперед — и не поверил своим глазам: ему показалось, что по правому борту на всех парусах проходит какое-то судно. Но тут же он понял, что никакой это вовсе не парусник, а ледяная гора, айсберг, возвышающийся над уровнем моря не меньше чем на 30 м. В следующее мгновение айсберг скрылся за кормой, погрузившись в ночную тьму.
Тем временем внизу, в обеденном салоне первого класса на палубе Z), еще четверо членов экипажа «Титаника» сидели за одним из столов. Последний из обедавших давным-давно покинул салон, и теперь в этом помещении с интерьером в стиле эпохи Якова I никого, за исключением указанной группы, не было2. Эти четверо — стюарды обеденного салона — предавались излюбленному занятию всех официантов — они перемывали косточки «своим» пассажирам.
На камбузе, расположенном в корму от обеденного салона, ночной шеф-пекарь Уолтер Белфорд готовил булочки для завтрашних трапез (честь изготовления фигурных печений возлагалась на дневную смену). Толчок произвел на Белфорда более сильное впечатление, чем на стюарда Джонсона, — хотя бы только потому, что противень, стоявший на плите, подскочил и сложенные в него булочки рассыпались по полу. Пассажиры в каютах тоже почувствовали толчок и невольно старались связать его с чем- нибудь схожим из своего опыта. Маргерит Фро- лишер, молодая швейцарка, сопровождавшая своего отца в деловой поездке, в испуге проснулась. Маленький паромчик, неуклюже причаливающий к пристани в Цюрихе, — это единственное, о чем она могла подумать в своем полусонном состоянии. Она тихо сказала самой себе: