В дошедшем до нас сирийском тексте этого мифа сказано, что она тоскует по Баалу, «как корова по своему теленку или овца — по ягненку»
[36]. Богиня–Мать свирепа и неукротима, как самка зверя, защищающая своего детеныша. Разыскав останки Баала, Анат устраивает грандиозный погребальный пир в его честь, а затем, обратившись к Элю с пылкими жалобами, отправляется дальше на поиски Мота. Настигнув Мота, Анат рассекает его надвое ритуальным серпом, просеивает его через решето, поджаривает его, перемалывает в муку и разбрасывает его плоть по полям, т.е. поступает с ним точно так же, как земледелец — с зерном.
Текст мифа сохранился не полностью, и нам неизвестно, каким образом Анат удалось воскресить Баала. Но и Баал, и Мот — боги, и окончательно уничтожить их невозможно. Битва между ними будет продолжаться, и каждый год созреванию урожая будет предшествовать очередная смерть. В одной из версий мифа Анат возрождает Баала таким могущественным, что он обороняется гораздо доблестнее, когда Мот нападает на него в следующий раз. Дождь снова орошает землю, реки текут медом, а с неба льется драгоценное масло. Повествование оканчивается рассказом о соитии Баала и Анат — образом целостности и завершенности, воспроизводившимся в культе этих богов на празднике Нового года.
Весьма схожий сюжет обнаруживается и в египетской мифологии, хотя Исида далеко уступает Анат в могуществе. Осирис, первый царь Египта, обучает людей искусству земледелия. Брат Осириса, Сет, убивает его, чтобы захватить трон. Исида, сестра и супруга Осириса, долго скитается по свету в поисках его тела. Отыскав труп, она ненадолго оживляет его и зачинает от него сына Гора, продолжателя царского рода. Затем Осирис снова умирает. Тело его расчленяют на части и погребают в земле, словно семена, по всему Египту. После смерти Осирис воцаряется в Дуате — загробном мире. Он почитался как податель урожая: гибель и расчленение бога ритуально воспроизводились во время жатвы и молотьбы. Бог мертвых оказывается также и богом урожая, что свидетельствует о неразрывной связи между жизнью и смертью. Одного без другого быть не может. Умирающий и воскресающий бог олицетворяет универсальный процесс, подобный смене времен года. На смену старой жизни может явиться новая, однако центральным элементом мифа и культа богов растительности остается кровавая смерть, а победа сил жизни всегда оказывается неполной.
Особенно ярко эта черта проявляется в мифе о нисхождении месопотамской богини Инанны в подземное царство. Его можно интерпретировать как очередную церемонию инициации в нижнем мире, как встречу со смертью, ведущую к новой жизни. Инанна отправляется в это опасное путешествие не ради благой цели. Насколько можно судить по источникам, сохранившимся лишь частично, она вознамерилась свергнуть свою сестру Эрешкигаль, царицу подземного мира и госпожу жизни. Прежде чем войти в лазурный чертог Эрешкигаль, Инанна проходит через семь ворот. У каждых ворот ее останавливает привратник и заставляет снять что–то из одежды, так что перед сестрой Инанна предстает нагой и беззащитной. В результате она терпит поражение. Семеро судей подземного мира приговаривают ее к смерти, и тело ее подвешивают на крюк.