Мустафа печально отвел взгляд и отвернулся. Завулон задумчиво нахмурился, подняв к верху указательный палец.
– Скажи, достопочтимый Мустафа, не чувствовал ли ты в последнее время медленное истощение своего организма; вялость ума, боли в области сердца, судороги мышц и прочие, не свойственные тебе, симптомы? Я не смогу ничего определить пока не узнаю этого?
На мгновение Мустафа сосредоточился.
– Да я только и думаю об этом. Жизнь постыла, даже блеск золота не радует моих глаз. Скажи, ты сможешь мне помочь?
– Думаю, что да, но для этого мне придется немного заглянуть в твою интимную жизнь. Ты желаешь этого?
Мустафа еще пуще нахмурился. Он свято соблюдал неприкосновенность своей частной жизни, тем более женской половины своего дома.
– Я согласен, – выдавил, наконец, он из себя.
– Скорее всего, над тобой кто-то произвел языческий, магический ритуал…
– Кто посмел? – нетерпеливо вырвалось из груди Мустафы.
– А это ты сейчас увидишь. Вели принести глубокую серебряную чашу и кувшин с чистой холодной водой.
Хозяин дома хлопнул в ладоши и отдал распоряжение. Через некоторое время, расторопные слуги доставили требуемое. Завулон поставил чашу на середину стола и наполнил ее до половины водой. Затем, он сосредоточенно начал разводить над ней руками, едва слышно что-то причитая себе под нос. Его магические пассы, наконец, увенчались успехом. На поверхности воды возникла мелкая рябь.
– Надо подождать пока вода не успокоится, – тихо произнес он. – Постарайся не поднимать ряби своим дыханием, достопочтимый Мустафа, загляни туда и, если будет на то воля Всевышнего, ты увидишь то, что желаешь видеть. Зри в самое дно и постарайся разглядеть предмет, который чем-то напоминает тебя.
– Как скажешь, мудрец.
Мустафа терпеливо ждал момента, до рези в глазах вглядываясь в дно чаши.
– Положи указательный палец правой руки на край сосуда. Делай это осторожно, чтобы не нарушить покой водной глади, – раздался над его ухом повелительный голос иудейского мудреца. – Настрой свои мысли и сосредоточься на том, что жаждешь увидеть.
Мустафа не очень понимал, как можно достичь такого результата, но старался изо всех сил. Кончиком пальца, он ощутил холод благородного металла, но прикосновением он все же нарушил зеркальную поверхность водной среды и со страхом взглянул на Завулона.
– Не переживай. Все так и должно быть, – успокоил мудрец.
Наконец, поверхность воды застыла. Лицо достопочтимого Мустафы исказилось отвратительной гримасой. В страхе он отдернул руку от чаши, словно благородный металл ожог ему палец, и разразился проклятиями, по его лицу струился пот.