Он вновь глубоко вздохнул.
– Я знаю, скоро она должна будет уйти от меня. Обрастет своей семьей, и я уже не буду для нее центром жизни, – печально произнес мудрый половецкий хан.
– Что поделать, так устроен мир! На все воля Тэнгри! – констатировал старый воин.
Глаза Ата хана полыхнули огнем, в сознании всплыл мерзкий образ Абаасы. Хан представил, как посторонний мужик будет бесцеремонно трогать его дочь, и делать с ней детей.
– Этому не бывать! Кто угодно, но только не Абаасы! А впрочем, какая разница, ведь дочь всеравно попадет в чужие мужские руки и произойдет тоже самое. Прав Овлур, так устроен мир. Я не могу повлиять на законы природы, – подумал Ата хан и с мужским цинизмом и ясностью решил, – да как бы это не называлось, все одно…
От этих мыслей, половецкий хан испытал мгновенный прилив холодной ярости, когда представлял себе, как это будет выглядеть. Овлур молчал, внимательно глядя на хана. Ата хан взял себя в руки и успокоился.
– Да ладно, дело житейское, у всех так. Лишь бы она была счастлива, лишь бы ее ни кто не обидел. Ну а если ее попытается кто-то обидеть, то у него всегда хватит сил ее защитить. Я не просто зарублю обидчика любимой дочери, я разорву его на части, – с ледяной злобой и ненавистью подумал Ата хан.
– Зачем звал, хан? – задал вопрос Овлур, перебивая ход мыслей Ата хана.
– Со всех сторон лазутчики сообщают мне о поганой, тоскливой занудливой, как зубная боль, ситуации, сложившейся в последнее время в Великой Степи. Враг отступил, но он соберется с силами и скоро вернется и ударит по нам. Пора уходить с насиженных мест, Овлур. Растет число обиженных неприятелем.
– Ты же знаешь, Ата хан, я с тобой иду рука об руку с раннего детства. Много славных дел и великих походов мы совершили вместе. Я тоже так считаю, что оставаться здесь нельзя. Нужно идти на Русь и соединившись с ними вместе отражать врага.
– Нет, Овлур, на Русь идти нельзя. Пусть туда бегут слабые. Русь сама сейчас побита, словно собака палкой рукой неведомого врага. Уйти туда, значит раствориться в их городах и землях, потерять свою самостоятельность, отойти на службу удельным князьям. Мы не пастухи, мы вольный и сильный народ и поэтому должны завоевать себе новые земли, на которых наши дети и внуки могли бы пасти свой скот и с гордостью вспоминать своих предков!
– Может ты и прав, хан, только одним нам такой поход не под силу.
– Я знаю, верный Овлур, поэтому я и решил собрать большой ханский совет на священной горе, там и решится все. Трусы и малодушные могут оставаться и лизать пятки урусам, а тем, кому дорога свобода, прямая дорога к Абескунскому морю и Великим горам. Для этого я и позвал тебя. Завтра на рассвете разошли гонцов во все соседние стойбища. Большому ханскому совету быть!