Прескотт не понимал, как поезд может двигаться без машиниста — а как же рукоятка безопасности? Однако уверенность патрульного Северино переборола его сомнения. Повесив трубку, он со всех ног бросился к Корреллу.
— Поезд идет без машиниста! — заорал он. — Остановите его!
— Поезд сам по себе ехать не может, — отмахнулся Коррелл.
— А этот едет! Они что-то придумали, чтобы запустить вагон. Не спорьте. Они уже около «Саут-Ферри», там повернут на кругу обратно и влетят в хвост поезда, стоящего на «Боулинг-грин» — тогда и от них, и от последних вагонов поезда вряд ли что останется. Вы же можете включить красный сигнал, и тогда блокираторы тормознут его! Только скорее, ради бога!
— Ублюдки! — рявкнул Коррелл, и Прескотт почувствовал в его голосе тревогу. Похоже, до него наконец дошло. — Успеем ли? — Он ринулся к пульту управления, и в этот момент они услышали голос оператора диспетчерской на станции «Невинс-стрит»:
— «Пэлем Сто двадцать три» прошел станцию «Саут-Ферри». Скорость — тридцать. Движется в сторону поворотного круга.
Прескотт застонал, но Коррелл вдруг ухмыльнулся:
— Не волнуйтесь. Я этого сукина сына остановлю.
Его ухмылка становилась все шире, он засучил рукава, сделал страшное лицо, произвел в воздухе несколько пассов и произнес:
— «Пэлем Сто двадцать три», главный диспетчер приказывает тебе остановиться! Абракадабра!
Прескотт молча кинулся на Коррелла и начал душить его.
Потребовались усилия четырех диспетчеров, чтобы разомкнуть мертвую хватку Прескотта. Свалив лейтенанта на пол, трое уселись на него, а четвертый держал его руки.