Бесс пожала ему руку.
— Ты ошибаешься, Вильям: я одобряю твой поступок. В тебе есть глубинное сходство с сестрой, которую я очень люблю. Буду рада стать хорошим другом и тебе.
— Мы с сестрой — романтики. Наверно, это тебе и нравится?! — улыбнулся Вильям.
— Возможно, — кивнула Бесс.
Они продолжили свой путь к дому Добсов. После нескольких минут молчания Вильям заметил:
— У меня есть основания предполагать, что Джерид Инмэн тоже нанят Добсом. Подумай над этим, если ты еще не рассталась с ним. Теперь-то ты должна понять, что я говорю это не просто из ревности.
Бесс прикусила губу, вспомнив только что оставленного в отеле Джерида. У нее не хватило решимости и сил спросить, какие это основания.
Обед начался ленивым обсуждением погоды и закончился оживленным разговором о моде. Элидж Добс был сдержанным, но дружелюбным. Он, конечно же, поинтересовался причиной появления Бесс и не очень поверил в суфражистскую лекцию как цель путешествия через половину страны. Тем не менее все были предупредительно-вежливы, и когда Бесс откланивалась, то пригласила семейство Добсов и Вильяма на свою лекцию. Пообещав Мелиссе навестить ее еще раз, Бесс вышла и направилась к экипажу, предложенному ей Добсом на обратный путь.
Подходя к той же двухместной коляске, она увидела, что место возницы занимает Жак Лебрэк. Панический ужас на минуту парализовал ее. Она было решила вернуться в дом, но Жак приветливо улыбался, как старый друг, обрадованный неожиданной встречей, и Бесс, оставив свои страхи — не в джунглях же они! — села в экипаж.
— Вы быстро вылечились, мсье Лебрэк, — произнесла она светски любезным тоном.
— Пуля лишь слегка задела меня, — ответил он небрежно.
— Рада за вас.
Двуколка двинулась в обратный путь, к фешенебельному отелю, а Бесс лихорадочно соображала, случайность ли — появление жокея в роли ее возницы, или он будет действовать по какой-то указке Добса.
Бесс сидела очень прямо и не двигалась. Если бы Жак был безоружным, она бы не очень боялась его: в конце концов, он отнюдь не крупный мужчина, а она достаточно высокая и сильная. Но у него ведь наверняка под рукой нож. В отчаянии она подумала о Джериде, и на глаза навернулись слезы. Его рядом нет и не будет. Она может полагаться только на себя.
Когда двуколка ехала по темной улице, так недавно пленившей Бесс своей уютной провинциальностью, Жак заявил:
— Вы не проведете в Сент-Луисе даже одной ночи. — Гнусная ухмылка появилась на его губах. — Я прослежу за этим.
Бесс опять вспомнила о ноже, с которым он когда-то бросился на Джерида. Жак, наверно, рассчитывает, что в Сент-Луисе ее никто не знает, некому даже проявить беспокойство по поводу ее исчезновения. И, значит, он надеется навсегда избавиться от нее.