Гимназия №13 (Жвалевский, Пастернак) - страница 12
Антон был в удивительно вздернутом состоянии. Нервы натянуты до предела, все чувства обострены. Он даже разговаривать стал отрывистыми короткими фразами:
Мишке:
– Копай!
Мишка, как заведенный, стал копать яму, чтоб заложить туда бомбу.
Севке:
– Время?
– Минут десять, чтоб все установить. Потом поджечь и прятаться.
– Хорошо.
Севка хмуро огляделся:
– Боюсь, окна повылетают…
– А ты не бойся! – рявкнул Антон. – Ты работай.
Антон уже мысленно прошел точку невозвращения. И теперь, даже если б сильно захотел остановиться и задуматься над тем, что он делает, уже бы не смог. Словно какая-то сила поселилась в нем и руководила всеми его поступками.
Загрузили, отошли, раскатав шнур. Антон взял в руки спички.
– Сейчас я поджигаю, и мы – бегом к запасному выходу. Когда рванет, тихо выходим, там уже не до нас будет…
Полыхнула спичка, шнур быстро загорелся, Антон положил его на землю, секунду все завороженно смотрели, как огонек пополз по шнуру.
– Уходим!
Трое друзей, согнувшись, как на войне, рванули ко входу в школу. Антоха пропустил друзей вперед.
Осторожно заглядывая за углы, мальчишки добрались до выхода и замерли. Время зависло. Секунды стучали в ушах, но циферки на часах в телефоне перещелкивались катастрофически медленно.
Первым сдался Мишка:
– Пойдем отсюда, а?
– Нет! – отрезал Антоха, – нужно дождаться…
И тут они услышали на входе девчоночий голос.
– Там драка! Помогите! Там, на улице…
Слышно было, как Василич ругнулся, но, хлопнув дверью, вышел из школы. А по пустому коридору дробно зацокали каблучки.
– Сейчас рванет, – побледнел Севка.
– Сидеть! Я сам!
Антон вскочил и уже через секунду был в холле. Успел узнать Лёлю, успел оттащить ее от окна, выходившего на дуб, успел заметить, что огонек шнура уже возле дерева, и с криком «Ложись!» рухнул сам, увлекая девочку за собой.
А ровно через секунду все и случилось. Что-то хлопнуло. Тихо, но мощно. Как будто открыли огромную банку с солеными огурцами. И свет погас. И тишинааааа… Она расползлась по зданию, окутывая собой все, обволакивая. Казалось, что тишину можно потрогать, она ватой залепила уши. Антон пытался что-то сказать и не смог – издать звук не получалось, тишина лезла в рот. Все это больше всего напоминало ночной кошмар, только проснуться не получалось… До тех пор, пока Лёля не щелкнула пальцами.
Кошмар прошел, в мир вернулись хотя бы звуки. Антон откатился на спину и пытался прийти в себя. Ему стыдно было признаться, что он струсил. Теперь он пытался вырулить из ситуации. Лёля тем временем уже успела вскочить и теперь молча стояла у окна, что-то напряженно высматривая.