— Мощно, — оценил Вакса, глядя на ракету. — А на фиг?
Ева не ответила. Она подошла к пивной, шуганула гукающих мужиков и заглянула в проем между зданиями.
— За мной, — позвала она, убедившись, что, кроме испарившихся аборигенов, там никого нет.
Мы обогнули грузовик, шмыгнули в темный проход и оказались во дворе. Пугливые мужики уже почти скрылись из виду, двигаясь вприпрыжку, как стая обезьян. Один из них угодил в открытый колодец, едва не переломал ноги и разразился воем на всю округу. Дикие вытащили неосторожного балбеса, подхватили под мышки и уволокли прочь.
Стало тихо.
Возгласов с улицы слышно не было. Только загнанный в каменный мешок ветер шелестел прищепленным к натянутой леске полиэтиленовым пакетом да позвякивал жестяным листом на крыше гаража.
— И давно на Безымянке строят свой Маяк? — поинтересовался я у Евы, всматриваясь в оконный проем над козырьком подъезда, где мне почудилось движение.
— Несколько лет назад начали, — тихо сказала она, осторожно ступая по влажному газону. — Те, кому страшно идти к Российской за вещью-благословением, ищут утешение здесь.
Я не нашелся что ответить. Наверное, поклонение культу Космоса и впрямь дарит кому-то надежду среди пепельной пустоты и бесконечной осени. Имею ли я право упрекать их в невежестве и глупости?
Возможно.
Ведь вместо того, чтобы тратить силы на созидание жизни, одержимые транжирят их на бессмысленные постройки и откровенный фетишизм. Правда, с другой А стороны... Общество диких до сих пор не развалилось вовсе не из-за душащей хватки преступного кулака Нарополя, а благодаря идиотским дюралевым цацкам, дающим людям веру в спасение. Лишенную смысла, слепую, хрупкую веру в то, что когда-нибудь стена вечной мороси исчезнет и из-за туч выглянет Солнце. По-настоящему, навсегда, а не на пять коротких минут вечернего затишья. И ради осколка этой надежды отчаявшиеся люди готовы наплевать на здравый смысл и молиться хоть богам, хоть инопланетянам.
Возможно, кто-то назовет такой выбор уделом слабых?
Возможно.
А я, пожалуй, промолчу.
Ева обошла сгнившую песочницу, где, судя по засохшей слизи, была кладка мэргов, и остановилась перед монументальным кирпичным гаражом, резко выделяющимся на фоне ржавых железных собратьев. На крепких дверях висел большой амбарный замок, защищенный наваренной трубой от спила. У порога валялись сухие ветки и шматки рубероида, но по разъезженным колеям было ясно: гараж не пустует.
— У тебя транспорт? — обалдел я.
— Главное, чтоб завелась... — проворчала Ева, доставая ключ и принимаясь греметь замком. — Регулярно выгоняю колымагу, но аккумулятор хилый, и стартер барахлит.