Роль принялся раскачиваться из стороны в сторону, будто изображая маятник. Суставы замелькали в станционных сумерках, блеснули желтые кругляши глазищ. Перекрывая человеческие вопли и топот, разнеслось по Спортивной гортанное завывание, в котором я даже уловил своеобразную мелодику.
— Во дает! — изумился Вакса. — Ему в лобешник полдюжины стволов вот-вот разрядят, а эта жаба — опять кривляться!
— Настырный артист, — согласился я. — И ведь зрителей полно... Чего ж ему не хватает?
— Свинца в башке, — припечатал пацан.
Яркий свет резанул по глазам — тонкие полоски пробились сквозь щели и упали на стену контрастным рисунком. Мы синхронно зажмурились, отвернулись. Вакса грязно выругался, за что получил легкую затрещину. Для воспитательных маневров было не место и не время, но я не успел себя остановить: рука отвесила подзатыльник машинально. Все-таки не так просто избавиться от чувства ответственности за пацана.
Щурясь, я выглянул из-за уложенных друг на друга шпал и оглядел часть платформы, видимую отсюда.
Один из охранников развернул лупящий во всю мощь прожектор на роля. Монстр, вопреки ожиданиям, не ослеп и даже не растерялся. От резкого света канареечные зенки вмиг помутнели, приобретая темно-янтарный оттенок, а зрачки сжались в крошечные точки. Роль перестал раскачиваться и выть. Он опустил голову, изогнув шею под невообразимым углом, и угрожающе заворчал. В этот момент стрелки открыли перекрестный огонь, зайдя с флангов, а из-под прожектора неожиданно выскочил огнеметчик и с ходу брызнул кнутом пламени, выжигая пространство впереди себя. Зал наполнился грохотом выстрелов, треском рикошетящих пуль, низким гулом огня. В воздухе расплылись облачка порохового дыма и смолянистой гари, навылет простреленные лучами прожектора.
Любое другое существо в такой ситуации превратилось бы в решето с хрустящей корочкой за считанные секунды. Но роль среагировал так, будто ожидал именно такого развития событий и заранее просчитал действия противников. Видимо, предположение Евы о телепатических способностях мутанта было недалеко от истины: кто-то из охранников «думал слишком громко»...
В мгновение ока роль спрыгнул с платформы, снеся лапой ближайшего бойца, и очутился на загроможденных путях. Я почувствовал, как дрогнул пол под ногами, и рефлекторно присел. Не задерживаясь на одном месте, зверюга в два прыжка очутилась в тылу у атакующих с правого фланга и встряхнула одного из них, как тряпичную куклу. Боец, кажется, даже не успел крикнуть. Верхняя часть его туловища окровавленным комком полетела в центр зала, сбивая назойливого осветителя, а все остальное шлепнулось рядом с нами. Прожектор ролю расколотить не удалось, но луч теперь бил не прямо, а в потолок, погружая зал в рассеянный полумрак.