Ю. Г. Писаренко (1994) считает, что суть в различии общей политической ситуации. Договоры Олега и Святослава заключались в тревожной обстановке, а договор Игоря — в мирной, спокойной. Поэтому исследователь считает Перуна военным богом, а Волоса — богом мира и договора, сопоставляя его с Митрой и (через Рыбаковскую интерпретацию Збручского идола) с известным в России обычаем клясться с дерном на голове. Однако ни одного указания на возлагание дерна на голову ни при одной из договорных клятв нет, как и никаких связей Волоса с Митрой. Всегда отмечается, что он скотий бог и только. Да и сама гипотеза о том, что бог воинов нужен для скрепления мирного договора во всех трех случаях, а бог мира только в двух, выглядит очень искусственной. Логичнее было бы наоборот — что для скрепления договора в мирной обстановке можно обойтись без бога воинов. Но при заключении мирного договора бог мира нужен во всех трех случаях. Так что и эта гипотеза не годится.
Если вглядеться в общий политический расклад сил при каждом из трех походов Руси на Византию, то можно увидеть одно существенное различие: два похода, хронологически первый и третий (Олега и Святослава), отражают балканскую ситуацию, натиск Руси на Византию через Балканы, а договор Игоря заключен после войны, в которой Русь атаковала византийцев морем, через Крым (Корсунь) и грабила северные побережья Малой Азии. Остается предполагать, что для Олега и Святослава в скреплении клятв был чрезвычайно важен, кроме Перуна, некий бог, хотя и почитаемый в восточнославянских землях, но особенно популярный у балканских славян, тогда как для Игоря это не имело такого значения. А Святослав даже перенес столицу своего государства на Дунай! Напоминаю, что для норманнов (а первые князья еще сохраняли много норманнских черт) боги были тесно связаны именно с территорией.
Был ли Волос особо популярен у балканских славян? На восточнославянском материале серб В. Живанчевич (Живанчевий 1963; 1970), рассуждает о териоморфном происхождении Волоса — Велеса, а болгарин Христо Вакарелски (1974: 503) — о народной этимологии Волос — Влас — Власий, но как раз балканского материала не приводят. В сущности, Волоса как такового на Балканах нет (Lowmianski 1986: 107, odsyi. 230), и это естественно. Это ведь сугубо русское словообразование. Но зато есть Влас. «Свети Влас», покровитель пахотных волов, чрезвычайно почитался в Болгарии еще недавно, Власов день (11/27 февраля) был даже во многих районах Болгарии нерабочим днем (Колева 1977: 276).
Как мы видели в Византии покровителем скота был Св. Власий. Иоанн Геометр в X в. называет его «великий страж быков» (Соболевский 1910а: 250—252). Через славянское христианизированное население Балкан это почитание распространилось на всю Европу. А «Власий» у соседних с Византией южных славян превратилось в славянское «Влас», которому у восточных славян закономерно соответствует «Волос». Такое происхождение Волоса отстаивали Каченовский, Миклошич, Соболевский, Мансикка и Ловмяньский (Mansikka 1922: 386-393; Lowmianski 1986: 107-109). В ряде летописных списков (в Софийской, Воскресенской, Новгородской IV, Тверской и Никоновской летописях) в передаче договора 971 г. князь со дружиною и клянутся не «Волосом, скотьим богом», а «Влааемъ, скотшмъ богомъ» (Mansikka 1922: 22). По церкви Св. Власия в Новгороде улица, на которой она находится, названа Волосовской.