На Восьмой авеню он повернул от центра. Я следовал в двадцати метрах позади.
На Тридцать пятой улице он вновь повернул на запад.
И тут у меня в мозгу зародилась догадка. Естественно! Так вот куда он направлялся, прямехонько, словно пуля! Когда, по-прежнему бодро шагая, он пересек Девятую авеню, сомнения рассеялись окончательно. Я сократил дистанцию. Он начал вглядываться в номера домов, то останавливаясь, то снова пускаясь в путь. Э, парень, от меня ещё никто не уходил — это тебе говорю я, Арчи Гудвин! У меня мертвая хватка. Я шёл по следу этого типа через весь город, словно бульдог. Через весь Нью-Йорк — до самых дверей Ниро Вулфа.
Когда до дома осталось два квартала, я принялся лихорадочно думать.
Однако все три пришедшие мне в голову варианта, как сделать так, чтобы Вулф ни о чем не догадался, я отверг. Каждый из них был по-своему хорош, но ни один не был хорош в достаточной степени. Да и вообще Вулфа не проведешь, как ни выкручивайся. Поэтому, обогнав Дэниела на последних метрах пути, я взбежал на крыльцо, отпер дверь своим ключом и, пригласив его войти, проводил в кабинет.
Вулф хмуро взглянул на нас из-за стола.
— Как поживаете, мистер Хадлстон? Арчи, где тебя носило?
— Зная, сколь неумолимо приближается время обеда, буду краток, — произнёс я. — Но сперва взгляните вот на это. — Я вытащил из карманов и разложил на столе нож, лопатку и бумажные пакеты.
На лице Дэниела появилось изумленное выражение.
— Что это за ерунда? — спросил Вулф.
— Это не ерунда, — поправил я. — Это инструменты. Минувшей ночью дождя по-прежнему не было. Поэтому я решил съездить на Ривердейл и взять в том месте, куда орангутан пролил йод, кусочек дерна для экспертизы. Очевидно, та же идея пришла в голову мистеру Хадлстону. И он опередил меня. Дерн у него в газете. Опасаясь, что он может выбросить сверток в реку, я проследил за ним, и он привел меня сюда. Я рассказал это, потому что предпочитаю выглядеть скорее нелепым, нежели тупым. Теперь можете смеяться.
Вулф не смеялся. Он смотрел на Дэниела.
— Мистер Хадлстон, в вашем свертке действительно то, что сказал Арчи?
— Да, — ответил Дэниел. — Я хочу…
— Почему вы пришли с этим ко мне? Химик не я. А вы.
— Я хочу, чтобы все было сделано официально.
— Обратитесь в полицию.
— Ни за что! — вид и тон Дэниела свидетельствовали о решимости. — Там меня считают обыкновенным докучливым человеком. Допускаю, что так оно и есть. Но произведи я экспертизу сам, без чьего-либо присутствия, и они…
— А зачем? Не производите. У вас ведь есть коллеги, друзья?
— Я не хотел бы им доверяться.