Своим «эпизодическим» зрением Фирэ увидел, как после поражения падает наземь его брат. Падает безвольной, лишенной остова, куклой… Это сделал Ал… Ал… Ал! По человеку, который был уже на их стороне. По человеку, который хотел сдаться. Проклятье!
Юный кулптр рухнул на колени, выпустив из рук свой уже бесполезный опустевший атмоэрто. Ни одного близкого человека не осталось у него на этом свете…
Фирэ убили бы, пока он находился в невменяемом состоянии. Но юноша держал оборону у моста, ведущего к городу, а потому был не один в этой важной точке. Паском набросил на него «щит».
Где-то в стороне закричали:
— Паском! Тессетен! Оружие у нас!
Фирэ поднял голову и окинул взглядом место стычки. Это нельзя было назвать гордым словом «поле брани». Все, что происходило сейчас, больше претендовало на звание пошлого, глупого, бессмысленного спектакля. Если на той, прошлой, войне противники хотя бы принадлежали разным государствам, то здесь все свелось к абсурду.
На земле, на острых камнях, в траве лежали трупы. Смерть выкрутила оболочки бывших людей своим приветственным объятием. Было уже непонятно, да и неважно, кем они были: сторонниками мятежного Дрэяна или защитниками Виэлоро. И те, и другие, и ори, и аборигены Рэйсатру соединились сегодня с мрачным, содрогающимся небом.
Юный кулаптр ощутил, как что-то подтолкнуло его, повернуло голову в сторону Ала и Тессетена. Там сейчас было страшнее всего. Они оба должны сегодня погибнуть. Саткрон вот-вот добьется своего.
— Учитель! — прошептал Фирэ и сам не заметил, как оболочка его перенеслась к тем двоим.
«Щит», подаренный Паскомом, еще стоек. Юноша резким движением отирает кровь, бегущую из носа, хватает стилет и легкой кошкой прыгает на Саткрона, который уже так близко…
И катятся они, слившись воедино, так же, как три цикла Селенио назад катался Саткрон с Дрэяном. И рвет черный зверь плоть Саткрона, и хлещет кровь во все стороны, обагряя камни и песок.
Не помня себя, Фирэ махнул рукой с зажатым в ней стилетом. Лезвие, гулко свистнув в воздухе, скользнуло по горлу врага, чиркнуло по медной застежке воротника его камзола…
Уцелевшим дикарям и остаткам гвардейцев-отступников было уже не до вожака: они спасались бегством.
Саткрон же не сразу понял, что произошло. Он вскочил на ноги, но стопы его подворачивались. Всхлипнув, гвардеец попытался сжать руками рану, разошедшуюся у него на горле. Фирэ откатился в сторону, однако ни на мгновенье не отвел взгляда от умирающего противника. Он поймал себя на том, что внутри отсчитывает толчки крови, которая выплескивалась из сонной артерии Саткрона. Все слабее и слабее. «Три, четыре…» Здесь должно помутиться сознание… Глаза упавшего на спину молодого стражника подернулись поволокой смерти. «Шесть»… Тело слегка выгнулось и замерло в луже медленно впитывающейся в землю крови. «Семь»… Упали вдоль тела окровавленные руки…