Клингер удивлённо посмотрел на Демеля. «Ого, милый, тебе пальца в рот не клади! Откусишь!»
Наташа тихо ответила:
— Благодарю вас, господин майор, я никак не могу прийти в себя. Ваше сочувствие придаёт мне силы.
— Кстати, Наташа, как ваша рука?
— Пустяки, небольшая царапина.
— Уже вторая! Вы родились под счастливой звездой!
Уловив в голосе Демеля фальшь, Наташа продолжала играть роль влюблённой, простодушной девушки, безутешной в своём горе.
— Лучше бы я была на его месте.
— Вы были с ним близки? — быстро спросил Демель и этим бестактным вопросом окончательно убедил Наташу в её худших предположениях. Всё ясно: её подозревают.
Клингер, развалившись в кресле, закрыл глаза и равнодушно причмокнул губами.
— Вы же всё прекрасно знаете, — ушла она от прямого ответа. И, зардевшись, сказала дрожащим голосом: — Теперь я потеряла всё.
— Не нужно убиваться, — открыв глаза, сказал Клингер, — у вас ещё всё впереди. Вы молоды, прекрасны и связали свою судьбу с великой Германией. А мы не забываем жертв, принесённых на алтарь нашей победы. Всё у вас будет хорошо!
— Спасибо вам, бог не забудет вашей доброты, но только всё это не для меня.
В голосе Наташи было столько правды, что Демель подумал: «Господи, неужели она его в самом деле любила? А что удивительного? Шарлотта тоже была в него влюблена. Было в нём что-то такое, что нравилось женщинам».
— Мне даже немного досадно, — произнёс Демель, — меня никогда никто не любил.
Наташа приняла шутку Демеля, на её лице появилась искажённая горем улыбка.
— Это неправда. Вы достойны большой любви!
Когда Наташа вышла, Демель прошёлся из угла в угол по кабинету и вопросительно посмотрел в глаза коменданту, а тот, сладко чмокнув губами, примирительно сказал:
— Уж слишком всё хорошо. Нереально! Какое удивительное достоинство, выдержка и эта детская неотразимая наивность. Думаю, не мешает ещё раз устроить ей проверку. Тот же вариант. Пошлём Штокмана. Как вы думаете?
— Дерзайте, — совсем успокоившись, снисходительно разрешил Демель.
…Поздно вечером к дому Ивана Фёдоровича подъехала полицейская машина. Командир карательной роты быстро оставил кабину и решительно двинулся к закрытой калитке. Группа вооружённых полицаев, приехавшая вместе с командиром, перекрыла все подступы к дому. Капитан уверенно открыл калитку и быстро прошёл в глубину двора, к дому, где ярко светились два окна. Николай постучал. Дверь отперла Наташа и, не помня себя, задохнувшись от счастья, прильнула к его груди. Они прошли на кухню, и Николай, взволнованный и счастливый, целовал её лицо, волосы.