Из карательной роты Шварц и Наташа приехали в комендатуру. Точно по расписанию, утверждённому комендантом, начался приём посетителей по различным хозяйственным вопросам.
Наташа чувствовала огромную усталость, держалась из последних сил.
Ганс не замечал её состояния, был по-прежнему предупредителен и любезен. Его не покидало хорошее настроение. В конце дня, когда они остались в кабинете вдвоём, он многозначительно спросил:
— Не возражаете, Наташа, если я вам задам один вопрос?
Она ничего не ответила, взглянула на него удивлённо: обычно Ганс задавал свои вопросы, не спрашивая на то разрешения.
— Мы достаточно хорошо знакомы, — начал Шварц, — и мне кажется, что нам пора быть более откровенными. Я не скрываю своего расположения к вам ни от вас, ни от окружающих.
Наташа потупила глаза:
— Я очень благодарна вам.
Её слова, внешне бесстрастные, вызвали у коменданта лёгкую, еле уловимую досаду, но он продолжал с прежним энтузиазмом:
— Мне кажется, что вы тоже ко мне не совсем безразличны. — Ганс опять улыбнулся. — И если это так, а я очень надеюсь на это, то наступила пора выяснить наши отношения до конца.
— А что же в них неясного? — спросила Наташа и посмотрела на него такими невинными глазами, что он заворочался в кресле и встал. Наташа продолжала сидеть. Она прекрасно понимала, к чему клонит Шварц, которому надоело играть роль сказочного принца возле прекрасной принцессы-недотроги, и он решил спуститься со сказочных высот на землю.
— Наташа, вы так неотразимы, я так привык к вам, что не могу без вас жить!
— Разве нам предстоит разлука? — с тревогой спросила она.
— Нет, я совсем не о том, — возразил он, — я прошу вас, чтобы вы стали совсем моею.
Наташа разыграла возмущённую невинность:
— Как легко и просто оскорбить и обидеть бедную девушку! Как вам не стыдно! За кого вы меня принимаете?
— Вы меня неправильно поняли, — оторопело сказал Ганс.
— Нет, правильно.
— Я не хотел вас обидеть.
— Но это нехорошо!
— Что — нехорошо? — не понял Ганс.
— Я не хочу разбивать семью.
Наташа волновалась, ей было очень страшно, но страх перемешивался с задорным любопытством: «Что будет дальше?»
— С моей женой ничего не случится, — недовольно, как учитель бестолковому ученику, произнёс Ганс. — И вообще, при чём тут жена? Я люблю вас, вы любите меня.
— Разве я вам объяснялась в любви? — кокетливо спросила Наташа.
— Нет, но я знаю это.
— Однако…
— Вы с этим не согласны?
— Как вам ответить…
— Надеюсь, вы не будете отрицать, что любите меня?