На ватных ногах я подошел к ее столику. Она подняла на меня свои большие глаза, и я тут же застыл столбом, не в силах произнести ни слова. Легкая улыбка тронула ее губы:
— Я слушаю вас, господин офицер. Вы хотели что-то сказать?
— Извините, я просто… решил опередить одного из этих бравых ребят, сидящих за моей спиной. — Не зная, что сказать, я решил говорить правду. Она молчала, но в глазах побежали веселые искорки. Приободрившись, я продолжил:
— Позвольте представиться — Эрик фон Рейн.
Она протянула мне руку:
— Магдалена Хартманн. Присаживайтесь, офицер.
Я прикоснулся губами к нежной коже ее руки. Тончайший аромат духов опьянил меня еще больше. Я присел за столик напротив девушки, не в силах оторвать от нее глаз. Другой мир перестал для меня существовать.
Официант, принесший ей чашку кофе, что-то спросил меня. Я что-то ответил, видимо невпопад, и она звонко рассмеялась. Мне стало вдруг так хорошо — вдвоем с красивой девушкой по имени Магдалена, которая смотрит только на меня, я сижу в полупустом берлинском ресторане. Тонкими пальцами она прикасается к чашке с кофе и медленно подносит ее к губам. Сделав глоток, она снова смотрит на меня. На ее щеках проступает легкий румянец. Как сквозь сон до меня доносятся ее слова:
— Господин фон Рейн, вы смущаете меня.
Я спохватываюсь и отвожу взгляд. Официант приносит мне кофе.
— Госпожа Хартманн, вы очень красивы. — Я помешиваю ложечкой в чашке, глядя в кофе. — Позвольте мне… выпить вместе с вами кофе. Уверяю вас, что если начну докучать, то избавлю вас от своего общества по первому вашему требованию.
Она снова улыбнулась:
— Кофе мы с вами уже пьем, что касается остального, то я приму это к сведению.
Через час я уже знал, что она родилась в Кельне, в семье школьных учителей. Мать умерла при родах, и они с отцом остались вдвоем. Магдалена тоже стала учителем. За несколько лет до войны умер брат отца, имевший на окраине Берлина цветочный магазин. По завещанию магазин достался ее отцу, и они переехали в Берлин.
— Странно, что мы не встретились раньше, Магдалена.
— Я два года прожила в Италии, у родственников матери. Преподавала там немецкий язык. Сейчас пришлось вернуться — отец совсем заскучал, стал часто болеть. Может, со временем уговорю его перебраться в Рим. — Она сделала очередной глоток кофе. Я тоже коснулся чашки, продолжая украдкой любоваться ею.
— Кстати, я раньше видела вас, Эрик.
— Не может быть. — Я искренне удивился.
— В книжном магазине Вилли Маттеса около месяца назад.
— Где же были мои глаза!
Она снова улыбнулась своей замечательной, немножко грустной улыбкой.