— Не стоит.
— Тогда мы можем идти.
— Можем, — согласился он. Поведение Гранта по дороге в «Кантри Клуб» давало повод думать, что общество Оливии ему почему-то тягостно: за исключением случайных замечаний, он едва поддерживал разговор, а по прибытии тут же отделался от нее.
— Эта женщина, что возглавляет комитет по связям с общественностью… Дафна… как ее там… подает тебе знаки. Полагаю, раз это одно из самых больших событий года по привлечению капиталов, она хочет удостовериться, что ты предусмотрела все детали, — сказал Грант, пристально разглядывая барную стойку. — Я подожду тебя в баре.
— Думаю, твои профессиональные интересы будут удовлетворены в большей степени, если деньги, которые мы соберем сегодня вечером, пойдут на нужды Союза кардиологов. Мы с Дафной все обговорим.
— Я случайно был делегатом на том собрании, Оливия, и все слышал. — Грант понял ее иронию и подытожил свою мысль: — Я не глава Союза кардиологов, да и не собираюсь долго суетиться по поводу возможных изменений, которые могли бы повлиять на пациентов, временно наблюдаемых мной. Сегодня я отдыхаю, как бы это сказать… на светской тусовке.
— Что ж, тогда Боже упаси, чтобы я наскучила тебе своими деловыми разговорами! — И она поспешно отошла, досадуя, что ее узкая юбка ограничивает шаг. Грант окликнул ее, поражаясь про себя, что он все принимает так серьезно, но безуспешно — она затерялась в толпе гостей, а затем исчезла в дамской комнате.
Оливия перебрала в памяти их пикировку и поняла, что перегнула палку, но тут же вспомнила, что, будучи замужем, она была половинкой-прилипалой, всюду следующей по пятам за преуспевающим доктором, который тяготился постоянно ноющей и дующейся женой, особенно если не уделял ей внимания на людях. Но теперь она стала тоже преуспевающей леди и постарается отомстить ему той же монетой.
Усевшись перед туалетным столиком, она стала подводить губы, хотя в этом не было никакой необходимости, снова подушилась, поправила волосы. И тут ее настигла Дафна Джером. Слушая ее, и притворяясь заинтересованной, Оливия злорадно думала, что Грант Медисон, уже двадцать минут расхлебывает кашу, которую сам же заварил. Посчитав, что этого вполне достаточно для наказания, она неторопливо подошла к барной стойке.
Между тем народу прибыло уже довольно много. Она увидела отца и Генри, Бетани с женихом, Мэтью Блэка и других. Грант стоял в углу, рядом с окнами, выходящими на речную долину, и, погруженный в разговор с другими врачами, даже не заметил ее возвращения.
Призвав на помощь все свое самообладание, кивая и улыбаясь знакомым, Оливия взяла стаканчик шерри и присоединилась к одной из групп.