Между ними и правда установилась невидимая связь. Проявлялась она везде: будь то за обеденным столом, или во время общей прогулки под солнцем, или во время вечерней игры в шахматы. Они как будто не могли жить один без другого. Это были и улыбки, и намеки, и летучие прикосновения.
Каждую ночь, не пропуская, когда все засыпали, Паоло приходил к ней. Кэлли ждала его и оставляла дверь открытой. И тогда начиналось волшебство. Больше она не боялась, что он уйдет и бросит ее.
* * *
— А давай сходим на пляж, — предложил Паоло, подойдя к ней как-то после ланча. — Нам надо поговорить.
Близнецы были тут как тут.
— И нас возьмите, и нас!
— Но только не на этот раз, — возразил он. — Я хочу немного посекретничать с Кэролайн, но потом мы непременно все расскажем вам. В любом случае вам было бы неплохо посидеть над домашним заданием, учитывая, что скоро вы вернетесь в школу. Как бы вы не отстали от школьных друзей.
Через минуту они уже были далеко от виллы, и Кэролайн спросила:
— Есть проблема?
— Да, — кивнул Паоло, и на его лице отразилось волнение. — Я думал над тем, что ты сказала на днях о моих родителях — что они могут узнать. И ты была права. Держаться от тебя подальше мне невмоготу, но все же я боюсь, как бы мы не попались. Я уже давно не подросток, чтобы красться к тебе под покровом ночи.
— И что же ты хочешь предпринять по этому поводу?
Он сжал ее руку и помог ей перепрыгнуть через низкую стену, которая разделяла сады и берег.
— Как что? Да просто объявить о нашей помолвке, и дело с концом. Пусть все знают официально!
Кэлли обхватила пальцами его руку.
— Думаешь, дети готовы услышать об этом?
— А чего гадать? Вот расскажем — и узнаем.
Она нервно кусала губы.
— А как же насчет твоих родителей?
— Мне кажется, они смогут это вынести. Главное, что мы с тобой во всем согласны, и нам едва ли нужно их благословение.
— И все же лучше, чтобы они его дали, — сказала она серьезно. — У меня уже так давно не было семьи, а я по ней сильно скучаю.
— Не сомневайся, дорогая, в нашей семье ты станешь очень важным членом. А моя мама с радостью запишет тебя в дочери.
— Да я волнуюсь не за твою мать.
Кажется, по выражению ее лица Паоло понял, о чем и о ком она переживает.
— С отцом я сам поговорю. Он больше не будет тебя терзать.
Она пнула ногой песок, который разлетелся брызгами в разные стороны. Какие все же красивые у нее ножки!
— Ну и когда, ты считаешь, им надо все рассказать?
— Сегодня, перед ужином. Я попросил Иоланду приготовить на вечер что-нибудь особенное. Мы провозгласим тост за наше будущее и выпьем шампанское, а дети пусть пьют фруктовый сок.