Но почему Анджело решил сделать своей жертвой Джину? Нет, Микос не мог этого допустить!
— Если ты приехал сюда, чтобы с кем-то поспорить, то спорь со мной. Джина здесь ни при чем.
— Джина, — Анджело обмакнул хлеб в оливковое масло, — или лгунья, или воровка. Или и то, и другое.
— Кристос! Я никогда не бил человека вдвое старше и слабее меня, Анджело, но… — сжав кулаки, Микос вскочил со стула.
— Давай, сделай это! — хмыкнул старик. — Если любовница, которых ты вышвыривал пачками, дороже тебе, чем я — твой наставник. Неужели ты так ослеплен, что думаешь, будто я стал бы бросаться такими словами, не подкрепив их фактами?
— Все нормально, Микос, — вмешалась Джина. — Дай ему закончить. — Она повернулась к Анджело. — Продолжайте, мистер Тайрос. Объясните, в чем мой обман. Или что я украла. А когда вы перестанете обвинять меня, я расскажу вам кое-что из вашего прошлого.
Микос удивленно смотрел то на Джину, то на Анджело.
— Та подвеска, которую твоя любовница носит на шее, — начал старик, — не переходила от поколения к поколению, как она говорит. Эта вещь была украдена из моего дома больше шестидесяти лет назад.
— Ты, наверное, ошибаешься. Подвеска просто похожа на ту, что принадлежала тебе.
— Боюсь, что нет. — Анджело достал что-то из кармана. — У меня есть такие же серьги. Я подарил их Пенелопе в день нашей свадьбы. Она любезно одолжила их мне, чтобы я мог подтвердить правдивость своих слов. Я знал, что иначе ты не поверишь мне.
Старик бросил серьги на стол. Аметисты и бриллианты в золотой оправе. А Джина всегда думала, что ее подвеска ничего не стоит!
— Переверни их, а потом попроси твою любовницу сделать то же самое с подвеской. И ты увидишь, что везде выгравирован знак моей семьи.
Микос отодвинул серьги.
— Простое совпадение. Я отказываюсь приписывать Джине что-либо.
— Она столько для тебя значит? — не веря своим ушам, спросил Анджело.
Она стала для него всем, внутренне признал Микос. Он полюбил ее и с ней хотел бы строить семью. Он думал, что сможет отпустить ее и жить дальше, но сейчас ей угрожала опасность, и он вдруг понял, что эта миссия невыполнима.
— Да, она столько для меня значит.
— И ты уверен, что настолько хорошо ее знаешь, чтобы поверить в ее непричастность?
— Почти уверен.
— Тогда должен тебя разочаровать.
— Сомневаюсь, что у тебя получится, Анджело.
— Посмотрим. — Старик снова повернулся к Джине. — Ты сама снимешь подвеску или мне сделать это за тебя?
Не говоря ни слова, Джина расстегнула цепочку и, сняв подвеску, протянула ее Микосу, не Анджело.
— В этом нет необходимости,