-- Адам! -- закричал он, покрывая скрежет мотора. -- Как зовут вашу тележку?
-- "Лорен-дитрих" -- ответил Козлевич.
-- Ну, что это за название? Машина, как военный корабль, должна иметь собственное имя. Ваш "лорендитрих" отличается замечательной скоростью и благородной красотой линий. Посему предлагаю присвоить машине название - "Антилопа-Гну". Кто против? Единогласно.
Зеленая "Антилопа", скрипя всеми своими частями, промчалась по внешнему проезду Бульвара Молодых Дарований и вылетела на рыночную площадь.
Там взору экипажа "Антилопы" представилась странная картина. С площади, по направлению к шоссе, согнувшись, бежал человек с белым гусем под мышкой. Левой рукой он придерживал на голове твердую соломенную шляпу. За ним с криком бежала большая толпа. Убегавший часто оглядывался назад, и на его благообразном актерском лице можно было разглядеть выражение ужаса.
-- Паниковский бежит! -- закричал Балаганов.
-- Вторая стадия кражи гуся, -- холодно заметил Остап. -Третья стадия начнется после поимки виновного. Она сопровождается чувствительными побоями.
О приближении третьей стадии Паниковский, вероятно, догадывался, потому что бежал во всю прыть. От страха он не выпускал гуся, и это вызывало в преследователях сильное раздражение.
-- Сто шестнадцатая статья, -- наизусть сказал Козлевич. -- Тайное, а равно открытое похищение крупного скота у трудового земледельческого и скотоводческого населения.
Балаганов захохотал. Его тешила мысль, что нарушитель конвенции получит законное возмездие.
Машина выбралась на шоссе, прорезав галдящую толпу.
-- Спасите! - закричал Паниковский, когда "Антилопа" с ним поровнялась.
-- Бог подаст, -- ответил Балаганов, свешиваясь за борт.
Машина обдала Паниковского клубами малиновой пыли..
-- Возьмите меня! - вопил Паниковский из последних сил, держась рядом с машиной. - Я хороший.
Голоса преследователей сливались в общий недоброжелательный гул.
-- Может, возьмем гада? -- спросил Остап.
-- Не надо, - жестоко ответил Балаганов, -- пусть в другой раз знает, как нарушать конвенции.
Но Остап уже принял решение.
-- Брось птицу! -- закричал он Паниковскому и, обращаясь к шоферу, добавил: - Малый ход.
Паниковский немедленно повиновался. Гусь недовольно поднялся с земли, почесался и как ни в чем не бывало пошел обратно в город.
-- Влезайте, -- предложил Остап, -- черт с вами! Но больше не грешите, а то вырву руки с корнем.
Паниковский, перебирая ногами, ухватился за кузов, потом налег на борт животом, перевалился в машину, как купающийся в лодку, и, стуча манжетами, упал на дно.