— Но она все-таки по-прежнему королева Англии, — без особой уверенности возразил Джаспер, — и мать принца Уэльского. И первая леди дома Ланкастеров, нашего дома. Мы присягали ей на верность и являемся ее преданными слугами, где бы она ни родилась, кто бы ни числился у нее в друзьях, что бы она ни приказала нам.
Мой муж улыбнулся своей вялой улыбкой, столь хорошо мне знакомой; я уже полтора года провела в его обществе и прекрасно усвоила, что эта улыбка означает: такова была его обычная реакция на чью-то чересчур простодушную или попросту глупую фразу.
— Даже если это и так, ей все же не следовало бы командовать своим мужем, законным правителем Англии, — заметил он, — как не следовало бы подменять собой Королевский совет. А вот королю как раз стоило бы прислушаться к Йорку и Уорику. Это крупнейшие фигуры в его стране, настоящие вожди, и народ охотно пойдет за ними. Именно они должны стать его советчиками.
— Можно рассмотреть их членство в Королевском совете, как только исчезнет угроза со стороны самого Йорка, — нетерпеливо произнес Джаспер. — Сейчас у нас просто нет времени обсуждать это. Ты, кстати, отдал распоряжение своим вассалам вооружаться?
— Я?
Джаспер быстро посмотрел в мою сторону; он был явно озадачен.
— Да, сэр Генри, именно ты! Наш король призвал всех, кто верен ему, готовиться к войне. Я собираю армию. И прибыл сюда в надежде увидеть твое войско. Так ты пойдешь со мной защищать Лондон? Или предпочтешь пешим маршем двинуться в Ковентри и присоединиться к своему королю?
— Ни то ни другое, — спокойно заявил мой муж. — Мой отец действительно созывает своих людей, и мой брат намерен отправиться вместе с ним. Под их началом будет небольшая армия, которая станет воевать на стороне короля; по-моему, от нашего семейства этого вполне достаточно. Впрочем, если отец велит мне сопровождать его, я, разумеется, с ним поеду, исполняя сыновний долг. А если сюда пожалуют люди Йорка, я, конечно же, дам им отпор, как дам отпор любому, кто вздумает топтать мои поля. То же самое будет и с Уориком, если он попытается здесь самоуправствовать; в любом случае я стану защищать свои земли, но сейчас, да и в течение ближайшего месяца, я по собственной воле дом не оставлю.
Наш гость отвернулся, а я покраснела от стыда: значит, когда прозвучал сигнал к бою, мой муж предпочел отсидеться в тепле у камина?
— Мне очень жаль слышать это от тебя, — снова подал голос Джаспер. — Я всегда считал тебя верным ланкастерцем. Никогда бы не подумал, что ты способен на такое!
Сэр Генри с легкой улыбкой взглянул в мою сторону.