Капитан Империали остановился, чтобы раскурить сигару.
— От лица всех жителей Кальви, от лица всего населения Корсики позвольте мне искренне извиниться, — сказал он.
— Большое спасибо за извинения, — сказал Пауэрскорт. Интересно, подумал он, есть ли в книге леди Люси о Корсике хоть одно упоминание о «Побеге Предателя». История была хорошая. Но он почему-то сомневался в ее правдивости.
— Могу ли я иметь удовольствие пригласить вас на ужин в лучшем ресторане Кальви? — продолжал капитан. — Омары там великолепны. А фирменное блюдо — дикий кабан, редкость в здешних местах.
Пауэрскорт поблагодарил его за приглашение, но сказал, что они оба устали и предпочли бы остаться в гостинице. Возможно, в другой день.
— Когда вы собираетесь покинуть наш остров, лорд Пауэрскорт?
Пауэрскорт сказал, что пока они не строили планов о возвращении. Капитан Империали поклонился им обоим и ушел, оставив в воздухе слабый аромат сигары.
— Ну, Люси, — спросил Пауэрскорт, — поверила ты хоть одному его слову?
— Какая отталкивающая личность, — твердо сказала Люси. — Когда он на тебя смотрит, по коже бегут мурашки. Поверила ли я? Что ж, пожалуй, — я уверена, что любой, кого бы мы ни спросили об этом в следующие несколько дней, побожится, что это правда. Эта история не из тех, что печатают в путеводителях. Она могла бы отпугнуть туристов.
— Рано утром в Марсель отправляется катер, — сказал Пауэрскорт. — Я забронировал два места на имя Фицджеральдов. Ты не против того, чтобы стать леди Фицджеральд, Люси?
— Конечно, нет, — откликнулась леди Люси. — Но я должна задать тебе один вопрос. Когда ты целился сегодня в тех людей на холме, ты хотел попасть в них?
— Разумеется, — ответил Пауэрскорт, — а ты разве не хотела?
— Ни в коем случае, — сказала леди Люси. — Я целилась примерно футов на десять в сторону и молилась, чтобы мне никого не задеть.
— Но почему? — удивился Пауэрскорт, осушая свой бокал с корсиканским белым вином.
— Ах, Фрэнсис, неужели ты не понимаешь? Предположим, мы убили бы одного из них. Это могло бы стать началом вендетты. Наша жизнь и жизни наших детей — все они были бы принесены в жертву неуемной страсти корсиканцев к мщению. Не думаю, что я когда-нибудь смогла бы спать спокойно. Они отправились бы за нами следом даже в Лондон.
Пауэрскорт погрузился в размышления. Корсиканцы в Лондоне. Корсиканские убийцы в Лондоне. Корсиканцы, которые душат своих жертв гарротой.
Уильям Аларик Пайпер нервно шагал туда-сюда по улице перед своей галереей. Он дожидался Льюиса Блэка, молчаливого американского миллионера, чья сдержанность уже довела его чуть ли не до болезни. Пайпер решил говорить как можно меньше, хотя и сомневался, что ему под силу перенести это испытание.