Сэр Фредерик снова сделал паузу. Пауэрскорт понимал, что гордому старику вряд ли придутся по вкусу открытые проявления жалости.
— Должно быть, в Англии немало людей, которые потеряли бы деньги, останься Монтегю в живых. Он стал бы главным специалистом по итальянской живописи в нашей стране. В результате кое-кто понес бы убытки. Говорят, в Национальной галерее есть парочка практикующих специалистов по этой части. А еще можно поехать в Германию. По какой-то загадочной причине, лорд Пауэрскорт, люди считают последним словом именно немецкую экспертизу — там якобы никогда не ошибаются. Если б они только знали…
По его изможденному лицу скользнула тень улыбки.
— В Берлине живет один профессор — он уже в летах, — начал сэр Фредерик. Со времени своего первого визита Пауэрскорт помнил, как любит старик рассказывать всякие истории. — Жена у него померла… Так вот, когда речь заходит о том, что подлинно, а что нет, мнение профессора считается не подлежащим критике, как папская булла. И одна из берлинских фирм, занимающихся торговлей произведениями искусства — самая крупная и известная, заметьте, — содержит в своем штате двух очень обаятельных девушек, у которых есть лишь одна обязанность. Эти девицы не способны не то что составить каталог — они и писать-то не умеют и даже говорят с трудом. Но иногда либо той, либо другой вручают аккуратно составленное свидетельство о подлинности картины, где не хватает только подписи, и отправляют девицу к профессору. Бог знает, что там происходит, но это всегда срабатывает. Если блондинка терпит неудачу, тогда брюнетка добивается своего. Вместе они представляют собой нечто вроде Сциллы и Харибды прусского мира искусства. Такой уж народ торговцы, и немецкие ничем не отличаются от наших — ради своей выгоды они готовы на все.
Старик улыбнулся, видимо представив себе неотразимых фрейлейн с Унтер-ден-Линден. Любопытно, подумал Пауэрскорт, практикуется ли здесь, в Лондоне, что-нибудь подобное?
— Однако, сэр Фредерик, мы оба знаем, что эта статья так и не появилась в печати. Выставка работает по-прежнему. Картины, возможно, до сих пор продаются. Выходит, кто-то получил от гибели Кристофера Монтегю то, что хотел?
— Конечно, вы правы, лорд Пауэрскорт. Думаю, эти соображения принесут вам большую пользу при расследовании.
— И еще один вопрос, самый последний. Мы с вами обсуждали американцев, которые сгрудились здесь, как овцы на вашей картине, чтобы стать легкой добычей для жадных и нечистоплотных дельцов. Как вы считаете, их нужно предупредить о том, что они скупают фальшивки?