Тимея слушала старую легенду о том, как королевич Мирко со своей возлюбленной, красавицей Мелиевой, спасался от верной смерти на вершине Скалы Влюбленных посреди бушующего Дуная, как один защищал он вход в убежище от гнавшихся за ними кровожадных наемников царя Ассана, как долгое время влюбленных кормил черный орел, — он приносил своим орлятам в гнездовье на вершине утеса мясо диких коз, и остатки этого мяса молодые люди делили между собой, — словом, прекрасная гречанка затаив дыхание слушала эти рассказы, и ушей ее не достиг оглушительный рев штормовой волны, которая билась о подножье стремительно надвигающейся скалы. Она даже не замечала белопенного буруна, с головокружительной быстротой вздымающегося над бездонной пучиной, чтобы спустя мгновение обрушиться в нее.
— Глядел бы лучше вперед, — заворчал рулевой на шкипера и крикнул, так напрягая голос, что жилы вздулись у него на шее: — Ха-хооо! Шкипер! Что там движется на нас прямо по носу?
Шкипер оглянулся и только теперь заметил угрожающую им опасность.
Барка находилась в ущелье Тахталия, где Дунай сужается до двухсот саженей и круто устремляется вниз. Река в этом месте напоминает гремящий горный поток, вобравший в себя все воды могучего Дуная. К тому же узкое русло разделено здесь пополам высоким утесом, поросшим мхом и кустарником. Этот утес посреди Дуная разрезает стремнину реки, направляя часть дунайских вод на юг, к обрывистому сербскому берегу, а другую — на север. В каменистом русле северного рукава пробит на пятьдесят саженей глубины фарватер, по которому идут вверх и вниз большие суда. Худо приходится встречным судам в этом узком проходе, здесь ничего не стоит столкнуться и затонуть. К тому же под водной гладью скрывается множество опаснейших рифов. А в южном рукаве Дуная от столкновения двух потоков образуется пучина. Попади туда судно — никакая сила его не спасет.
Рулевой имел все основания бить тревогу. Встречное судно в ущелье Тахталия, да еще в шторм, при ураганном ветре — дело нешуточное.
Михай Тимар взял у Тимеи подзорную трубу, через которую она рассматривала скалистую вершину, где Мирко оборонял от врагов прекрасную Мелиеву.
У западной излучины Дуная посреди реки чернела какая-то громадина.
Не успев поднести к глазам подзорную трубу, Тимар тут же крикнул рулевому:
— Это мельница!
— Все пропало! Покарал нас бог!
Навстречу барке в бешеном потоке реки неслась водяная мельница, где-то сорванная ураганом с цепей. Необычное судно без руля и ветрил, без рулевого и матросов мчалось как шальное, сокрушая все на своем пути, вынуждая сворачивать с курса и садиться на мель встречные тяжелогрузные суда, не успевшие достаточно быстро сманеврировать и уступить дорогу взбесившемуся чудовищу.