— Я не это имел в виду.
— Чего ты хочешь? — прямо спросила она, потому что действительно не понимала, почему Чарльз упорно желает найти с ней общий язык.
— Все объясняется просто, — сказал он, глядя ей в глаза. — Вчера я убедился в том, что передо мной вовсе не Снежная королева, а милая и веселая женщина, способная жить полной жизнью. К сожалению, чтобы выяснить это, мне пришлось тебя напоить. Однако я уверен, что в глубине души ты вовсе не…
— … Не расчетливая стерва? — Джулия услышала позади себя шорох и поспешила выйти на крыльцо и закрыть дверь, чтобы Луиза не имела возможности подслушать этот странный разговор. — Ты ошибаешься. Я именно такая. И мне такой нравится быть. Что, захотелось выступить в роли спасителя? Думал, что, если я вчера отплясывала с тобой, обнимала тебя за плечи и пила коньяк, то теперь мы лучшие друзья? На твоем месте мог бы оказаться вчера любой. Я уже поблагодарила тебя за то, что ты спас меня от депрессии. И считаю, что этого вполне достаточно. Не думай, что тебе удалось меня узнать за пару часов. И не приближайся к Лу. Иначе я расцарапаю твою смазливую физиономию.
— У тебя отличный газон, — вдруг произнес он.
— Что?
Чарльз обернулся и указал рукой на зеленую траву и цветущую клумбу.
— У меня пунктик по поводу растительности возле дома. Как и у тебя, судя по всему. Видишь, у нас нашлось хоть что-то общее.
Она вошла в дом и с силой хлопнула дверью. Чарльз с минуту стоял на пороге, размышляя. Он понимал, почему Джулия так рассердилась. Однако ему была неприятна ее агрессия.
Почему она не хочет просто нормально пообщаться, как цивилизованные люди? — недоумевал он. Держу пари, подобным поведением она отбила охоту ухаживать за ней не у одного мужчины. Джулия наверняка считает, что если она кому-то нравится, то этот человек должен принимать ее такой, какая она есть. Распространенное заблуждение. Грубая ошибка, которая привела многих прекрасных женщин к финалу под названием «одиночество».
Джулия, приподняв занавеску, смотрела, как уходит Чарльз. Странно, но она ощутила жгучее желание броситься за ним следом и попросить у него прошения. Она вела себя возмутительно грубо. Он не сделал ей ничего плохого. Однако ей хотелось побольнее уколоть его. Она словно проверяла Чарльза на прочность.
— А потом я удивляюсь, почему мужчины бегут от меня, — вздохнула она, не подозревая, что примерно о том же думает сейчас Чарльз.
Джулия поднялась наверх и решительно постучалась в комнату сестры. Луиза что-то уронила, но не ответила.
— Когда прекратишь дуться и будешь готова попросить у меня прощения, знай, что я готова тебя выслушать, — сказала Джулия.