Его губы двинулись вниз, прокладывая влажную дорожку страстных поцелуев к упругому животу Дайаны. Она вскрикнула и забилась в его руках. Ее дыхание было хриплым и частым, а голова металась по подушке. Ею владело только одно всепоглощающее чувство: она хочет большего, большего, что Рид ей дает…
— Рид… — простонала она, — пожалуйста…
— Дайана?.. — Его бурное, тяжелое дыхание опалило ее.
— Да…
Он любил ее нежно, страстно и всепоглощающе, доводя до изнеможения и даря невероятное наслаждение. Потом они лежали, и руки Рида обнимали ее одновременно властно и бережно. Дайана положила голову ему на грудь, чувствуя, как сильно и мерно бьется его сердце.
— Ты застал меня врасплох, Рид, — прошептала она, потершись щекой о его грудь.
— А ты меня. Так что мы квиты.
— Я боюсь наступающего утра. Все будет совершенно иначе…
— Нет, уже не будет. Все будет именно так, как сейчас.
— Правда?
— Я обещаю. Ты проснешься в моих объятиях, я разбужу тебя поцелуем, а потом мы опять займемся любовью… А теперь спи, чтобы скорее наступило это завтра…
Она так и сделала. Приникнув к его горячему телу, Дайана уткнулась носом в его плечо, а руки Рида обвились вокруг нее, притягивая еще плотнее.
Дайана проснулась от его теплого поцелуя и сонно потянулась в его руках, как томная кошечка. Потом приоткрыла глаза и счастливо улыбнулась.
— Дайана, очень остро стоит выполнение следующего пункта нашего вчерашнего плана.
Она удивленно распахнула глаза.
— О чем ты?
— Нам пора заняться любовью, дорогая!..
Потом они лежали, утомленные любовной схваткой, и Дайана рассеянно поглаживала плечо Рида.
— У тебя здесь шрам, — прошептала она.
— Ерунда.
Он попытался отвлечь ее проверенным способом, но Дайана не позволила ему сделать это. Сев в постели, она отстраненно уставилась в стену.
— Это не ерунда, Рид. Джон тоже был полицейским… и его убили. Пуля — я знаю, что у тебя: это шрам от пули, — она не только оставляет метку на теле. Джону она угодила прямо в сердце, и он умер. Ведь люди не выживают с пулей в сердце… — Она говорила медленно и отстраненно, не видя искаженного страданием лица Рида. Глядя на хрупкую спину Дайаны и ее склоненную голову, он кусал губы, чувствуя, как сжимается сердце. — Мне сказали, что Джон умер мгновенно. Наверное, это хорошо, потому что он не почувствовал боли… — Она повернулась и взглянула на Рида потемневшими глазами. — Я не хочу, чтобы это случилось с тобой. Я не хочу потерять тебя, Рид.
— Ты меня не потеряешь, Ди.
Он прижал ее к себе, баюкая, как маленького ребенка, и жаром своих объятий пытаясь изгнать дрожь из ее тела. Рид прикрыл глаза, испытывая неистовую радость почти на грани боли от признания Дайаны. Поняла ли она, что сказали ему ее слова?