Больше всего на свете Коннору хотелось просто придушить Пенни на месте, но он не мог оставить Линду одну. Безобразную сцену требовалось прекратить, нужно было как можно скорее увести отсюда Линду.
Искусный макияж превратился на смертельно бледном лице в безжизненную маску. С самого начала выступления Пенни Стюарт Линда не шелохнулась.
Коннор чувствовал себя отвратительно. Едва ли не впервые в жизни он не владел ситуацией, не мог ничего изменить, не мог даже просто заставить Пенни замолчать, а душу раздирали ярость и жалость. Жалость к женщине, которую он так страстно хотел.
Подчеркнуто не обращая внимания на Пенни, он решительно шагнул к Линде и взял ее за руку.
— Пойдем отсюда, Линда.
Она слегка вздрогнула и перевела на него отсутствующий взгляд. Пальцы Коннора сжались на тонком запястье.
— Пойдем!
Повинуясь этой железной руке, Линда безропотно проследовала за ним через всю гостиную, мимо окаменевших гостей, мимо замершего Кая, мимо шокированной Джой. Коннор молил всех богов мира, чтобы дверь в мастерскую Кая оказалась открытой, и боги его услышали. Мысленно Коннор поблагодарил друга за такое доверие к собственным гостям, толкнул стеклянную дверь и пропустил Линду вперед.
Она остановилась посреди комнаты, все такая же молчаливая, холодная, почти неживая. Коннор шагнул к ней, стиснул холодные пальцы в своих пылающих руках, но Линда оставалась все той же неподвижной статуей.
Ледяной статуей.
— Линда… может быть, Пенни просто солгала…
— Она не солгала.
Голос был безжизненным, ровным, лишенным всяких интонаций.
— Откуда ты можешь это знать!
— Снежная Королева. Она сказала, Ник так называл меня. Он действительно так говорил.
— Ну мало ли… Может быть, просто упоминал в каком-нибудь разговоре…
— Кай, должно быть, все знал… Они были лучшими друзьями. Да, наверное, поэтому…
— Расскажи, Линда. Не молчи.
Она не осадила его, не сказала, что это не его дело. Неожиданный шок последних минут разрушил все барьеры и преграды, сблизил их куда больше, чем все предыдущие годы общения. Что ж, подумал Коннор с мрачной усмешкой, тем лучше. Ее рай оказался дешевой картинкой из толстого журнала, теперь она от него освободится.
Боги, только бы не видеть этой боли в синих глазах!
Ее голос звучал тоскливо и монотонно.
— Примерно за год до смерти Ника они с Каем вдруг охладели друг к другу. Кай стал редко бывать у нас. Я спросила Ника, в чем дело, но он отшутился, сказал, что холостые друзья всегда отдаляются от женатых. Знаешь, Коннор, когда любишь человека, веришь ему. Нельзя не верить.
В синих глазах стояли слезы, но лицо было спокойным, и Коннор в бессильной ярости подумал, что убил бы Ника еще раз, если бы это могло помочь.