Стефани еще некоторое время сидела на скамейке, обдумывая эту идею, но потом решила, что утро вечера мудренее, и, с трудом встав, отправилась домой.
На следующий день она с невероятным трудом поднялась с кровати и тут же снова потеряла сознание. На работу она опоздала. Начальница строго посмотрела на нее и сказала:
— Мало того, что вы еле ноги таскаете, вы теперь еще и опаздываете. Что с вами? Вы больны?
— Я беременна, — ответила Стефи. Она со страхом ожидала этого разговора.
— А, ну тогда все понятно. Я хорошо помню это ужасное состояние, — ответила женщина гораздо более дружелюбно. — Но, надеюсь, вы понимаете, что я не могу позволить себе держать беременную работницу. Да и вам ни к чему тяжелый физический труд. Лучше найдите себе более легкий заработок.
— Я все понимаю, — ответила Стефи тихо. — Извините меня, я узнала об этом только вчера.
— Не волнуйтесь, — проговорила женщина, глядя на нее уже почти с симпатией, — я выпишу вам двухнедельное жалованье. Идите домой, отдыхайте. Берегите себя и ребенка.
— Спасибо, — ответила Стефи, чувствуя, что у нее опять подкашиваются ноги.
Вернувшись домой, она вынуждена была лечь отдохнуть. Проснулась Стефи от такой страшной жажды, как будто не пила неделю. С трудом встав, чтобы налить себе стакан воды, она вернулась и села в кресло. Нужно было принимать решение. Итак, первое, что она должна сделать, это уехать обратно на побережье. Местная жара и сушь плохо действовали на ее здоровье, а значит, были вредны для ребенка. Стефи подумала о Брисбене. Город был достаточно велик, найти ее там будет почти невозможно. Если продать кулон, они с ребенком смогут вполне сносно прожить пару лет.
Можно будет обратиться за помощью к Люку О'Рейли. Другой вопрос, как она перенесет путешествие? При одной мысли об этом у Стефани закружилась голова. Черт понес меня в этот Джерико! — подумала девушка с досадой. Но делать было нечего. Нужно было как-то выпутываться.
Она снова и снова спрашивала себя о том, нужно ли сообщить Клайву о беременности. Она задавала себе вопрос, не является ли желание воспитать ребенка в одиночку проявлением эгоизма с ее стороны? Ведь малыш имеет право на отца и имеет право жить в достойных условиях, которые она вряд ли сумеет создать своими силами. Помучившись некоторое время, Стефи поняла, что не в состоянии пока принять решение. Пусть пройдет некоторое время, а там она, может быть, и напишет ему.
Она откинула голову на спинку кресла и позволила себе расслабиться, но ее тут же посетила странная мысль. Стефи вдруг осознала, что значит заниматься сексом. Это только так называется, а на самом деле это не только и не столько секс. Она в наивности своей считала, что, согласившись лечь в постель с Клайвом, только удовлетворяет свое желание, что это не касается никого, кроме нее, что она просто борется за свободу. И вот из-за этой безответственности Стефани навечно потеряла свою свободу, потому что теперь она отвечает не только перед собой, но перед ребенком и перед самим Клайвом.