Нервный взгляд, брошенный из-под пристыженно опущенных ресниц, убедил Хэлен, что, благодарение Богу, никто не показывает на нее пальцем с отвращением или ухмылкой на лице. Несколько пожилых мужчин сидели, уставившись в газеты, молодые парочки были полностью поглощены друг другом, а усталая супружеская чета пыталась урезонить своих шумливых отпрысков. Слава Создателю, ее позор, кажется, не был замечен. Он был очевиден только ей одной. И еще Виктору.
Тот уже сидел в машине. Он включил двигатель и открыл дверцу, ожидая ее. Все в сознании девушки всколыхнулось в протесте при мысли о возвращении на виллу вместе с ним, но что еще ей оставалось? Она чувствовала, что сейчас у нее нет ни сил, ни желания спорить, искать такси, которое отвезет ее домой. Ей хотелось только побыстрее уединиться в своей комнате и не показываться ему на глаза как можно дольше.
Девушка несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь немного успокоиться. От пережитого волнения она чувствовала себя совсем разбитой. Хэлен опустилась на сиденье, готовясь услышать уничтожающие комментарии по поводу ее вопиюще низкого морального уровня, которые, по ее расчету, вот-вот должны были последовать. Но Виктор не сказал ничего. Молчаливый и мрачный, он вел машину с такой скоростью, что сначала девушка просто испугалась. Однако скоро она удостоверились, что Уэстон управляет автомобилем мастерски. И правда, ведь он не из тех, кто станет рисковать и совершать опрометчивые поступки. Как и она, он открыто признался, что никогда не рискнет влюбиться. Хотя в отличие от нее был готов вступить в брак и, возможно, иметь детей, руководствуясь конформистскими соображениями.
И сейчас его интимное прикосновение к ней в кафе вовсе не было импульсивным или опрометчивым. «Хотелось только проверить». Она почти слышала, как Виктор произносит эти слова, и даже закрыла глаза, так как ее захлестнула волна чувства унижения. Он проверял на ней свою теорию, выяснял, насколько Хэлен доступна. Эти страстные прикосновения длинных пальцев объяснялись вовсе не безотчетным порывом, не его влечением к ней, как в течение нескольких мгновений она позволила себе надеяться. Вовсе нет. Оскорбительная торопливость, с которой Виктор отдернул руку, его резко изменившееся лицо не оставляли места для иллюзий. Как только они вернутся на виллу, он поспешит в ванную и примется отмывать руки горячей водой и карболовым мылом, пока полностью не изгонит из памяти ощущение ее теплого, податливого тела. И так будет лучше всего, отчаянно пыталась утешить себя девушка. Если бы его ласка была искренней, если бы и он испытывал те же чувства к ней, что и она к нему, тогда ее тело могло бы предательски поддаться. Впервые в жизни Хэлен готова была уступить мужчине под воздействием безумного порыва снедающей ее страсти. И тогда она уже никогда не была бы прежней Хэлен Килгерран, принадлежащей только себе, и никому другому. Она стала бы его женщиной. Навсегда. Несмотря на то что рассудок подсказывал ей ненависть к нему, несмотря на то что он был связан с другой женщиной, — все равно, отныне она принадлежала бы ему безраздельно. А это было бы непоправимым безумием.