– Нечего?! – почти крикнула она. – Нечего? Да я вторую ночь уснуть не могу. Денис уже извелся весь, а я… как представлю, что может быть. Что и мой ребенок!..
Денис прижал жену к себе, гладя по голове, взгляд у него стал затравленный, беспокойный. Он тоже боялся, хотя и скрывал это.
– Если будешь рвать сердце и душу, то нервы пойдут к черту – это факт. И ребенку станет хуже. Так что зажми свои чувства в кулак и терпи. Иначе никак! Ты теперь не только за себя отвечаешь, но и за дитя.
Теперь Оксанку успокаивали на пару Лена и Денис. Андрей стоял рядом, кусая губу, бросая на них тревожные взгляды. А я смотрел на своих товарищей по скитаниям, не в силах отвертеться от странной мысли: гибель наших товарищей – только первый знак грядущих перемен. Перемен не к лучшему…
Длинный наманикюренный ноготок, слегка щекоча кожу, зигзагами скользил вдоль позвоночника. Легкое теплое дыхание приятно согревало спину, а мягкие волосы ласкали шею.
– А это у тебя откуда? – спросила Наташка.
– Что?
– Синяк. На правой лопатке.
– А-а… На тренировке попали.
Ноготок продолжил скольжение, уходя вниз, к пояснице. Я лежал на животе, подперев голову рукой, и смотрел выпуск новостей по телевизору. Вернее – просматривал. По привычке.
– Ой! А это что? – вновь отвлекла меня подружка.
– Где?
– На правом боку. Тут еще царапина. – В ее голосе прорезались ревнивые нотки. – Кто тебя так?
– Это… – протянул я, вспоминая, где получил царапину. – На борьбе. Ногтем зацепили.
– Да? – Недоверчивости в голосе поубавилось, но тон был строгим. – Вы что там, на тренировках, рвете друг друга на куски?
– Вроде того. И не только на куски.
Наташка промолчала, продолжила исследование моего тела. Теперь ноготок скользил по ягодицам и ногам.
Дикторша в телевизоре зачитывала какую-то бумажку, я прибавил звук и услышал очередное заявление правительства о недопущении эскалации войны на Северном Кавказе. Опять лапшу на уши вешают.
– А здесь? На бедре? – с настойчивостью следователя допытывалась Наташа, выясняя причины возникновения тех или иных микротравм на мне.
– На бедре? – переспросил я. – Это, милая моя, твоя работа. Не далее как полчаса назад. Видишь, свежая.
Наташка сконфуженно замолчала.
– Вот-вот. В порыве страсти пустили свои коготки в ход.
Она смущенно чмокнула меня в шею, прошептала:
– Больно?
– Ну-у… если вы готовы повторить все сначала, то так и быть – прощу ваше покушение.
Я повернулся к ней, обхватил руками хрупкие плечи и притянул к себе. Девчонка послушно подставила губы для нового поцелуя, но когда я уложил ее рядом, взмолилась.