– Довезти Ганеша до Нариман-пойнт не проблема, – сказала жена Джозефа Мария. – Проблема в том, чтобы одеть Кано Ганешем. Он и платье-то не хотел надевать.
– Платье ему не понравилось, потому что он мужчина, – растолковал ей один из дрессировщиков. – Он очень чувствительный в таких делах.
– А против Ганеша он не будет возражать, – добавил его друг. – Я уверен, что это покажется ему хорошим развлечением. По правде говоря, он даже слишком любит покрасоваться перед публикой. Это один из двух главных его недостатков. Второй – что он заигрывает с девушками.
Он говорил очень быстро на хинди, и я решил, что ослышался.
– Что он делает? – спросил я Джонни.
– Заигрывает, – ответил он. – С девушками.
– Заигрывает с девушками? Господи, что он имеет в виду?
– Не знаю точно, но думаю…
– Ладно, ладно, оставим это, – прервал я его. – Не стоит объяснять.
Я бросил взгляд на заинтересованные лица окружающих, подивившись и позавидовав тому, что эти люди способны так близко принимать к сердцу проблемы двух бродячих циркачей и их медведя. Когда я покинул трущобы, поселившись в более богатом и комфортабельном мире, мне стало не хватать этого духа взаимной поддержки, готовности не колеблясь оказать соседу помощь. С этим не могла сравниться даже солидарность крестьян в деревне Прабакера. Я больше нигде не сталкивался с таким отношением людей друг к другу, такой заботой о ближнем – разве что за высокими стенами материнской любви. И после того, как я проникся этой атмосферой, живя среди этих убогих, гордых и прóклятых Богом хижин, я повсюду искал ее.
– Ничего другого я не могу придумать, – опять вздохнул я. – Если мы просто закроем его тряпьем, фруктами или еще чем-нибудь, он будет возиться и шуметь, и его услышат. А если мы оденем его, как Ганеша, мы сможем петь и плясать вокруг него и будем шуметь сами, сколько понадобится. И тогда копы вряд ли остановят нас. Как ты думаешь, Джонни?
– Мне очень нравится этот план! – восторженно откликнулся он. – Я думаю, он замечательный. Надо попробовать.
– И мне он тоже нравится! – с горящими глазами воскликнул Джитендра. – Но знаете, нам надо торопиться – грузовик, наверно, будет ждать еще час или два, не больше.
Все остальные согласно покивали и помотали головами: сын Джитендры Сатиш и Мария, Фарук и Рагхурам, которых Казим Али в наказание за драку связал когда-то за щиколотки, Айюб и Сиддхартха, которые заведовали маленькой клиникой после того, как я оставил трущобы. Джозеф тоже улыбнулся и дал свое согласие. И вот в сгущающихся сумерках мы всей толпой вместе с ковылявшим на четырех лапах Кано направились к большой мастерской Ракешбабы.