— Ого-гошеньки-го-го, ― подумал я, ― серьёзное, стало быть, дело намечается, коли сразу, с порога, разговоры пошли такие.
К тому же было видно, что генерал здорово нервничает, даже пуговицу на рубашке забыл застегнуть и папиросу пальцами размял до такой степени, что табак весь просыпался через гильзу на стол и ему на брюки.
— Особый период намечается? Но, тогда бы весь отряд собрали! Хотя для чего? Ведь задачу можно поставить и мне одному? Ладно, сейчас узнаю в чём тут суть, — по привычке начал я свои рассуждения, но долго раздумывать не дал Иван Фёдорович. Он строго взглянул на меня, будто угадал, о чём я думаю, и, покачав головой, продолжил: «Прошу не отвлекаться даже в мыслях, товарищ полковник. Особым периодом не пахнет. Дело совершенно в другом. По линии научно-технической разведки из весьма надёжных источников к нам в Управление поступила интереснейшая информация. Кстати, аналогичные сведения также по своим каналам получены и внешней разведкой Комитета. Суть той информации состоит в следующем. С территории Турции наши нынешние заокеанские «друзья» планируют провести акцию, последствия которой можно было бы использовать в будущем…»
Я прекрасно знал, что перебивать старших нехорошо, а генералов и начальников тем более, но как всегда не удержался и вставил свою мысль, высказанную вслух: «Неужели, всю нашу водку собираются скупить или ликёроводочные заводы страны обанкротить? Так ведь нас этим не испугаешь, самогон начнём варить».
Начальник Управления опешил от моей фразы и становился с открытым ртом на полуслове, а полковник из Комитета громко засмеялся. Я после этого понял свою оплошность и даже сам немного испугался нетактичной шутки. Генерал же хмыкнул себе под нос и покачал осуждающе головой, мои шутки-прибаутки всегда ему нравились, и он не обращал на них внимания, но в этот раз, напустив на себя строгость, сказал: „Александр, ты прямо как ребёнок, ей богу! Ну, что подумает человек из серьёзного ведомства, а подумать он может только…” — генерал сделал выразительную и весьма многозначительную паузу, осуждающе покачивая при этом головой из стороны в сторону.
— Извините, товарищ генерал, что перебиваю Вас, ― не дал договорить ему Климов, с трудом сдерживая желание вновь рассмеяться. ― Не ругайте полковника! Наоборот, очень приятно, что ваши люди даже при обсуждении столь важных и трудных вопросов не теряют чувства юмора. С такими намного приятнее иметь дело, честное слово!
Я внимательно посмотрел на Климова, старясь понять, говорит ли тот от души или так, ради приличия, чтобы меня выгородить? Это было важно понять. Ведь нам предстояло делать одну работу вместе, поэтому и хотелось подробней изучить характер и настроение этого неизвестного человека. Пока комитетчик