Руки Луиса все еще покоились на ее талии. Ей следовало бы отступить от него, но она была не в силах это сделать. Казалось, их окружал невидимый круг, который Габи не могла разомкнуть. Она беспомощно смотрела на Луиса, и ей казалось, что языки пламени лижут ее тело и плавят его своим жаром.
Неожиданно Луис отпустил ее и, резко повернувшись, склонился над стволом упавшего дерева. Габи смотрела на его спину, пытаясь успокоиться, а он так свирепо отдирал ногтями гнилую кору, что ее крошки разлетались в стороны из-под его руки.
— Ну что, мы уже достаточно насмотрелись на имение? — словно возвращаясь откуда-то издалека, спросил он.
— Да, спасибо, — покорно ответила Габи. — Если вы хотите, мы можем вернуться прямо сейчас.
Она бросила прощальный взгляд на изумительный пейзаж, стараясь запомнить его и впервые почувствовав укол боли. Не с завистью, конечно, а с печалью, вспомнив о тесной, лишенной всякой растительности лондонской улице, на которой она жила со своей матерью.
— У вас, вероятно, было замечательное детство, — невольно вырвалось у Габи.
— Вы так думаете?
— Ну да. Я имею в виду эту красоту. Полагаю, что вы часто приезжали сюда на своем пони.
— Нет. Я сформировался как личность в Каракасе.
Габи с удивлением посмотрела на него. Как странно он сказал: «Сформировался как личность…»
— Как вы сказали? — переспросила она.
— Правильнее сказать, на самой окраине города. Мы вчера проезжали его. Он называется Параисо.
— Вы имеете в виду предместье с великолепными виллами? «Пэрэдайз» — это по-английски рай. Подходящее название.
— Нет, не там. — Он на мгновение замолчал. — Как раз за этим местом.
— Как раз за этим местом?.. — Габи пристально уставилась на Луиса. — Но вы же не имеете в виду…
— …Это жалкое предместье? «Эль Параисо» — рай. — Губы Луиса слегка изогнулись. — Вы скоро поймете, дорогая, что люди в Южной Америке обладают тонким чувством юмора.
— Но… Но я не понимаю, — проговорила, запинаясь, Габи. — Вы?.. — Она внезапно запнулась на полуслове, понимая, что за всем этим кроется какая-то тайна, и у нее пропала всякая охота слушать дальше.
Луис опустился на землю и, прислонившись спиной к одному из огромных деревьев, выдернул пучок травы и начал обрывать на нем травинку за травинкой. Затем, словно механически, как будто говоря сам с собой, он продолжил:
— Мои родители встретились, когда учились в университете Каракаса. Оба они изучали право. Я думаю, что это была настоящая любовь, любовь с первого взгляда. — В голосе Луиса, казалось, не звучало никаких чувств. — Но дон Рамон не одобрил бы этот брак.