— Говорю тебе, Кайли, здесь нельзя оставаться.
— А я говорю тебе, Харрингтон, что вполне могу сама о себе позаботиться. Расслабьтесь, сэр, вы не на службе. Отдохните остаток ночи. В сущности, можете отдыхать всю оставшуюся жизнь.
Она пошла было прочь, но он схватил ее за руку:
— Хочешь, чтобы тебя убили из-за пары фотографий?
Ее глаза вспыхнули:
— Это моя жизнь, не так ли? Так что не вмешивайся!
Она попыталась вырваться, но он не отпускал. Что ж, она докажет ему, что умеет за себя постоять.
— Харрингтон, если ты сейчас же не отпустишь мою руку, я тебя опять укушу.
Выругавшись, Джей Пи разжал пальцы:
— О'кей. Вы хотите быть убитой, безумная леди? Тогда вперед. Но смотрите, я предупредил.
Кэт, злая как черт, зашагала прочь, но играющие на площади дети привлекли ее внимание, и она, понаблюдав за ними, несколько успокоилась. Чумазые невинные жертвы, не видевшие ничего, кроме войны. Она боялась их спугнуть. Надо снять все так, чтобы не помешать, не прервать игры, не нарушить естественности движений. Сложнейшая задача.
Увлекшись, она не заметила, что Джей Пи идет сзади, пока он не заговорил:
— Это не простая война, Кайли.
— Знаю. — Но у нее связаны с нею свои мечты и надежды. Работа военного фотографа, конечно, дает неплохой доход, но это еще не все. Она с детства рисовала, и фотография увлекла ее еще и как вид искусства. Тем более, что только за камерой она чувствовала себя защищенной и уверенной. Камера помогала ей отличать хорошее от плохого — в жизни так легко сорваться. Камера была ее болью и радостью. Она знала, что, даже если бы захотела все бросить, все равно не смогла бы. — Но у меня свои планы.
— Выставка?
— Нет. — Кэт скорее почувствовала, чем увидела, как он вздернул бровь. — Я, вообще-то, как фотограф не так уж хороша. Эта работа для меня больше хобби.
— Сомневаюсь. От тебя так и веет целеустремленностью.
— Спасибо. — Кэт была тронута тем, что посторонний человек увидел в ней то, чего не видела собственная семья. Она будто слышала голос отца: «Опять ты со своей фотографией?» С трудом отогнав наваждение, она вдруг вспомнила, что сердита на Джей Пи. — А ты что здесь делаешь?
— Хороший вопрос. — Он затоптал окурок в пыль.
— Уж не пытаешься ли опять от чего-нибудь меня спасти, а?
Он замешкался с ответом.
Жужжание работающей камеры привлекло наконец внимание ребятишек, и они, очарованные, безбоязненно столпились вокруг американцев. Один смельчак, дергая Кэт за джинсы, пытался добраться до камеры.
— Ох, нет, не надо трогать.
Маленький замарашка не понял ее слов и обрушил на нее поток испанской речи.