Казалось, это займет целую вечность. Тут всего-то километра четыре — не проще ли пробежать самой? Нет уж, лучше доехать, однако вынужденное бездействие за спиной у швейцара сводило меня с ума. Мне требовалось что-то делать. Я посмотрела на часы. В Нью-Лондоне, штат Коннектикут, три часа ночи. Неважно. Я набрала его номер.
Он ответил с третьего звонка, и голос его звучал бодро и четко, хотя я не сомневалась, что он спит уже не один час.
— Клиа, привет! Как у тебя дела?
Спасибо тебе, изобретатель определителя номера! Бен знал, что я не буду будить его среди ночи по пустякам.
— Бен! Бен, это из-за Райны. Здесь случился пожар — просто огромный пожар!
Голос у меня предательски сел, и я начала всхлипывать. Я не смогу вынести, если что-то случится с Райной! Просто не смогу.
— Сделай глубокий вдох и рассказывай. Рассказывай все, — теперь голос Бена был полон спокойствия и уверенности. Мне так нравилась эта его черта: чем большее безумие творилось вокруг, тем более логично и методично вел себя Бен. И именно его голос был моим прибежищем, моим спасительным маяком в течение последнего года.
— Я ничего не знаю, — наконец вымолвила я. Швейцар как раз подогнал машину к крыльцу, и я кинулась внутрь, выкрикивая адрес Пьера. — Vitе, s'il vous plait— vite![13]— взмолилась я. А потом скорчилась на заднем сиденье и кое-как пересказала Бену все, что успела увидеть в новостях.
— Так, понятно, — голос Бена приносил мне уверенность через десятки тысяч километров. — Не паникуй. Ты пока сама ничего не знаешь. Ты ведь едешь сейчас туда, верно?
— Со всей возможной скоростью, — подтвердила я, выгребла из сумочки пачку евро и сунула шоферу со словами: — Plus vite, s'il vous plait![14] — Отлично, — продолжал Бен. — Тогда поговори со мной, пока едешь.
Просто не знаю, что бы я делала без Бена. Мой круг самых близких друзей состоял всего из двух человек: Бена и Райны. Даже, пожалуй, и для круга-то маловато: так, ломаная линия близких друзей.
И я говорила с Беном на всем продолжении десятиминутной поездки. Я не могла иначе. Звук моего голоса, доносящийся до него через океан, был единственным якорем, удерживавшим меня от взрыва, который разнес бы на молекулы паники все мое существо.
— Arretez! Arretez![15] — закричала я наконец шоферу. Но в этом не было необходимости: полицейские кордоны перекрывали здесь дорогу. — Все, я на месте! — сообщила я Бену. — Я выхожу. Я позвоню тебе, как только что-то узнаю.
— Жду, — ответил Бен, и можно было не сомневаться: так он и сделает.
Я сунула таксисту еще пачку евро, распахнула дверцу и едва не ослепла от едкого дыма, резавшего глаза. Натянув ворот свитера на лицо, чтобы хоть немного защититься от дыма и копоти, я помчалась к горящему зданию, грубо расталкивая зевак. Дом окружали пожарные машины, однако вода из их шлангов мало что могла изменить: слишком тонкие струйки против такого огня, все равно что детский водяной пистолетик против адского пламени.