— Я еще и отстроиться толком не успел, — ворчал первый военный комендант Тира, распределяя прибывших по местам проживания, — а теперь еще должен эту делегацию принимать. И как они не побоялись сюда приплыть? Война же идет, могли и к египтянам в плен угодить. Видно что-то важное хотят обсудить, раз так неймется. Да, недосмотрел Гасдрубал за своими подданными.
Однако Ганнибал, едва прибыв в Тир, как будто ничуть не удивился посольству из великих мужей Карфагена.
— Будем к ним благосклонны, — успокоил он немного взвинченного Федора, которого уже несколько дней донимала расспросами вся эта толпа в пестрых хитонах. — Они так долго ждали его освобождения, что боги подсказали им когда прибыть. Я должен принять их. Ты уже подготовил царский дворец?
Чайка инстинктивно кивнул, мгновением позже поймав себя на мысли, что запросто говорит с самым могущественным из ныне живущих финикийцев. «Мне только в царскую свиту не хватало попасть, церемониймейстером сделаться, — ворчал он, провожая Ганнибала в этот дворец, где повсюду стояли охранники из числа морских пехотинцев, за неимением вышколенных слуг, — я солдат. Надо отпроситься отсюда подальше за линию фронта. Лучше уж с египтянами воевать, чем вариться среди этих пестрых красавцев».
Впрочем, Чайка лукавил. Ему ужасно захотелось узнать, зачем прибыли в Тир, где еще не была полностью смыта кровь с мостовых, все эти купцы и географы, рискуя своей жизнью. Федор почему-то был уверен, что не только для того чтобы поклониться освобожденному святилищу Мелькарта. Наверняка была у них и другая цель. Или что-то случилось, или они обнаружили что-то такое, что заставляло их спешить, невзирая на риск угодить в рабство или найти смерть. А что купцу дороже жизни? Правильно.
«Наверное, хотят первыми начать здесь торговать, — презрительно усмехнулся Федор, в котором за время новой войны торговец умер, а воин прочно занял его место. — Открылся новый рынок. Скоро здесь все закипит. Конкуренция».
Проводив Ганнибала, он решил оставить его на растерзание пестрой толпе гостей, дожидавшихся его во дворце, и собрался вернуться к своим делам коменданта, но тиран задержал его.
— Останься и послушай, — приказал Ганнибал.
Федор нехотя остался, считая, что зря потеряет время, но приказ тирана закон. Приладив ножны фалькаты, он присел на скамью в глубине полукруглого зала с колоннами, выходившего на террасу, откуда открывался великолепный вид на море. От нечего делать Чайка осмотрелся. Стены и колонны были сделаны из коричневого пористого камня, а плиты на полу отполированы до блеска. Все, кто прибыл на трех кораблях из Карфагена, расположились полукругом на раззолоченных скамьях, а Ганнибал сел перед ними на огромном резном кресле, обсыпанном украшениями и сильно напоминавшем трон.