Воодушевленные успехом товарищей по оружию на воде, этолийские пехотинцы теперь сошлись в бою с пехотой карфагенян. На сей раз это были тоже тяжеловооруженные гоплиты, но удача была на стороне солдат Кумаха. Опрокинув конницу, они перешли в наступление. Их удар был столь мощным, что вскоре нападавшие этолийцы вынуждены были отступить в сторону перевала. Отбив нападение, Чайка не отдал приказа остановить преследование, которое могло затянуться. Он жаждал отмщения за потери, понесенные на переправе, ведь на суше он мог добиться большего.
Так и случилось. Неполная хилиархия, в которой служил Летис, при поддержке скифов теснила противника до самого перевала и там разбила его окончательно, рассеяв и обратив бегство. Благо атаковавший отряд этолийцев был лишь немногим больше по численности оставшегося на берегу охранения обоза. Но в бою это превосходство быстро растаяло. Африканцы дрались успешней, усеяв всю долину трупами этолийских гоплитов, надеявшихся прижать к реке и уничтожить остававшихся на этом берегу солдат. Но не вышло.
— Уничтожить всех, кого сумеете догнать, — приказал Федор, когда к нему прибыл гонец с донесением, что противник показал спину, — этим также займутся скифы.
Бегущего в беспорядке противника скифские всадники преследовали до самого перевала, нанизывая на свои длинные копья и поражая стрелами в спину. Уйти смогли лишь немногие конные воины, а пехота полегла полностью. Первое сражение с этолийцами состоялось. Нельзя сказать, чтобы Федор был доволен всеми его результатами, но полная победа на суше хоть немного подняла ему настроение.
— Теперь нас хотя бы никто не атакует в спину, пока будем переправляться, — проговорил он себе под нос, глядя как победившая хилиархия организованным строем возвращается к реке, — все на ту сторону, а то уже скоро настанет вечер. Задержались мы здесь.
Когда он сам въехал в воду на коне в числе последних, покидавших берег, его негромко окликнул знакомый голос. Обернувшись, Чайка заметил изможденного, но довольного Летиса, рассекавшего воду, словно волнолом впереди своих солдат. Шлем его был немного сдвинут на затылок, а со лба струился пот. На доспехах виднелось несколько свежих отметин от ударов этолийского копья и меча. Но в целом здоровяк выглядел таким, каким Федор и привык его видеть.
— Приветствую нашего командующего, — не слишком громко, чтобы не быть фамильярным, проговорил Летис, ухмыльнувшись.
— И я рад тебя видеть, — ответил Федор, подъезжая чуть ближе, — извини, раньше не было возможности с тобой поговорить. Да и сейчас не лучший момент.